Как сейчас.
Он сглатывает.
— Я стараюсь, — удается ему сказать.
Шон снова смеется.
— Проводишь меня сегодня домой, здоровяк?
— Да, сэр. Я приду.
— Жду с нетерпением, — говорит Шон, и Майк ему верит. Он верит всему, что говорит ему Шон, потому что это Шон. Может, остальные правы. Может, пришло время подумать о чем-то… большем.
— Мне надо возвращаться, — говорит Шон. — Оскар начинает хмуриться.
Этот хмурый взгляд означает, что ему пришлось обслужить несколько столиков, и он начинает раздражаться. Оскару нравится кухня. Но он не любит находиться в зале.
— Увидимся вечером, — говорит Майк.
— Ага, — снова произносит Шон, и это звучит насмешливо, но не злобно. У Шона Меллгарда нет ни одной злой косточки во всем теле, даже когда ему приходится иметь дело с таким человеком, как Майк. Майк – человек немногословный. Шон это знает, и он все еще хочет этого… того самого. Майк не знает, что не так с Шоном, раз он все еще хочет Майка, но на самом деле это не имеет значения. Он возьмет все, что может получить.
Майк улыбается, когда слышит щелчок и гудки. Кладет трубку на рычаг и думает, что Шон тоже готов.
У Майка зудит правое запястье. Он смотрит вниз, и что-то мимолетно проносится в сознании, что-то, что он не совсем понимает (число), но оно исчезает прежде, чем он успевает его уловить. Он почесывает зудящее место. Там нет укуса насекомого или чего-то еще, что могло бы объяснить раздражение. На запястье, как всегда, ни следа, ни единой царапины.
III
Остаток дня Майк занят. К нему наведываются посетители, которые приходят, чтобы просто посмотреть (те, кто с неопределенным интересом трогают книги и уходят, ничего не купив), люди, которые приходят только поболтать («Все в порядке?» — спрашивают они, и к концу дня Майк не на шутку устает от этого вопроса), и люди, которые приходят, чтобы что-то купить («Гордость и предубеждение», «Илиада», «Конец романа», «Мальтийский сокол» и новый детектив с Филипом Марлоу «Долгое прощание» Раймонда Чандлера. Майк его еще не читал).
Все как всегда. Люди приходят и уходят. Обычно в «Книжный червь» заходят один или два завсегдатая, которых Майк знает по именам. Каждого в лицо. Некоторые забегают во время обеденного перерыва. Другие по дороге на работу. Пожилые заглядывают в течение всего дня. Иногда вместе, а иногда и поодиночке заходят женщины из книжного клуба, которые любят над ним похихикать. Они носят яркие платья, стянутые на талии. Их волосы собраны в большие пучки или уложены густыми локонами, плотно прилегающими к лицу. Они – это олицетворение современных женщин, с их ярко-красными ногтями и искусно нанесенной помадой.
Когда к нему не обращаются, он сидит в подсобке и сортирует партию новых книг. Просматривает акт приема-передачи и пытается вспомнить, когда видел водителя доставки. Он не слишком задумывается об этом, потому что внизу накладной черным по белому стоит его подпись. Он внушает себе, что просто стареет. Говорят, память уходит первой. На накладной рядом с его подписью нет даты, но, скорее всего, это было вчера. Он помнит, что вчерашний день выдался очень насыщенным, поэтому он легко мог забыть о доставке новых книг. Неважно. Доставка была вовремя, и людям нравится новый Чандлер. Хорошо, что он додумался заказать побольше его книг.
День пролетает быстро, и вот уже половина пятого; он переворачивает табличку «Закрыто», пока колокольчик слегка позвякивает за последним клиентом. Майк убирает деньги в сейф в подсобном помещении. Сейф не особо то и нужен, потому что в Амории никогда не случается ничего плохого. Люди не воруют. И никуда не вламываются. Поэтому все оставляют двери предприятий и домов незапертыми. Если кому-то что-то понадобится в нерабочее время, можете не сомневаться, что на прилавке будет записка с извинениями и оплата.
Конечно, в городе есть констебль, но Вилли Форман скорее заснет в старом кресле, чем раскроет какое-то преступление. Не то, чтобы здесь были настоящие преступления, которые нужно раскрывать. Людям в Амории не нужно об этом беспокоиться. Здесь безопасно. Все это знают.
«Сегодня хорошие продажи», — думает Майк, записывая итоги в бухгалтерскую книгу, которую он хранит в сейфе. Немного лучше, чем вчера. Вот, что ему нравится.
Он кладет книгу обратно в сейф и, закрыв дверцу, крутит циферблат. Он мгновение смотрит на запертый сейф, пытаясь вспомнить, когда вообще слышал о каком-либо преступлении в Амории. И не может припомнить ни единого случая.
Просто удивительно. Амория — и правда одно из самых прекрасных мест в мире.
***
Когда он выходит из книжного магазина, уже около шести. Небо начинает слегка окрашиваться в розово-оранжевый цвет, и становится прохладнее. Большинство магазинов на Главной улице закрываются. Бутик женской одежды. Магазин мужских костюмов и магазин одежды. Кафе-мороженое, в котором подают лучшие шоколадные коктейли в Амории, хотя Оскар с этим не согласен. В выходные, когда людям хочется где-то развлечься, некоторые заведения остаются открытыми дольше. Неоновая вывеска кинотеатра уже горит и мигает, афиша рекламирует «Отсюда в вечность»*. Шон упоминал этот фильм пару недель назад. Может, Майку стоит его пригласить в кино?
*(прим.пер. «Отныне и во веки веков» (англ. From Here to Eternity - «Отсюда в вечность») (1953) — чёрно-белая драма режиссёра Фреда Циннемана)
Поскольку магазины закрываются, на улице больше народу, чем обычно. Горожане приветствуют Майка, когда он проходит мимо. Мужчины снимают перед ним шляпы, женщины щебечут, как маленькие птички. Он нежно улыбается каждому, но никто его не останавливает, чтобы поболтать, потому что знают, куда он направляется. Если бы они хотели с ним поговорить, то зашли бы в книжный магазин. Они понимающе ему улыбаются. В Амории ни для кого не секрет, куда Майк ходит по вечерам.
Требуется всего пять минут, чтобы спуститься вниз по улице и перейти через дорогу к закусочной. Внутри оживленно, все столики заняты. Люди едят ранний ужин или курят сигареты за чашкой кофе, который всегда кажется немного подгоревшим, как бы Оскар ни старался. Майк видит, как две официантки, Ванда и Мэри, расторопно обслуживают столики. Частенько они приходят поработать во время ужина, чтобы Шон мог начать собираться домой. Оскар обычно все еще на кухне, хоть он и нанял Уолтера в помощь, чтобы уходить пораньше или даже брать день или два выходных в неделю. По крайней мере, так он утверждает. Каждый божий день, от открытия до закрытия, на кухне можно увидеть Оскара, который наблюдает за Уолтером как ястреб. Оскар указывает на каждую мелкую ошибку Уолтера, и следит, чтобы тот все сделал правильно.
Однако Майк не видит Шона. А это значит, что он либо на кухне, либо в подсобном помещении.
Он открывает дверь в закусочную, и на него сразу же обрушивается запах яиц, фритюра, кофе и сигаретного дыма. Он уж привык к этому запаху, особенно с тех пор, как они с Шоном стали… им и Шоном. Они долгое время были друзьями, пока это не переросло в нечто большее. Майк старается каждый вечер провожать Шона домой. Женщины Амории думают, что это самое милое, что они когда-либо видели. Мужчины ухмыляются, глядя на них, но держат свое мнение при себе, по крайней мере, до тех пор, пока не окажутся вне пределов слышимости. А потом становится понятно, что мужчины могут сплетничать не меньше, если не больше, женщин. Майк знает, насколько все заинтересованы в их с Шоном отношениями, но вместо того, чтобы чувствовать себя подавленным, это его подбадривает. В большинстве случаев. Иногда он просто закатывает глаза на тихие смешки и подмигивания, которые он получает всякий раз, когда заходит в закусочную.
Как сейчас, например.
Над головой раздается звон колокольчика, гораздо громче, чем в «Книжном черве». Все разговоры разом смолкают, и люди начинают высовывать головы из кабинок, чтобы посмотреть, кто же зашел. Они улыбаются и машут, выкрикивая его имя в знак приветствия, а потом возвращаются к ужину и кофе. Мэри и Ванда в облаке розовых духов, жевательной резинки и сигаретного дыма подлетают к нему и целуют в обе щеки, прежде чем Оскар кричит им из кухни, чтобы они возвращались к работе и занялись своими чертовыми обязанностями.