- Ну, что ж, – рассудительно говорил преподаватель, – Сила воли, выдержка и упорство у тебя замечательные. Если, конечно, упорство у тебя не подменяется упрямством. Мне будет приятно с тобой работать. Я из тебя сделаю настоящего бойца! Несмотря на хрупкий вид.
- Пока мне это не мешало! – скромно заметила я.
- А мне, однажды, чуть не помешало, – усмехнулся Кольцов, – Давно, правда …
- Это как же? – заинтересовалась я.
- Рассказать? – задумался Роман Викентьевич, – Ну, ладно! Жил я тогда во внешнем мире, не здесь. И призвали меня служить в Воздушно-десантные войска, в ВДВ, проще говоря. А был я тогда глиста-глистой …
- Да, ладно! – не поверила я.
- Правда-правда! – заверил Кольцов, – Ну, призвали и призвали. Загордился, конечно. Элита! Гвардия! Гордость вооружённых сил! Ну-у … вот и начали из меня делать десантника. Постепенно. И тут случилось так, что месяца через два-три, пришлось мне съездить домой. Не по радостной причине … но это к делу не относится. Так вот, еду я в поезде, как положено, в синем берете, в тельняшке, а в том же вагоне едут пьяные дембеля, мотострелки. И начали они бахвалиться, какие они крутые. А про десантников, мол, только дутые слухи. Разве десантник может такое потерпеть? Ясное дело, слово за слово, дошло до: «Пойдём, выйдем!». А, какой из меня тогда боец? Смех один. И не пойти нельзя, это честь ВДВ уронить. А честь ВДВ – это первое, что нам прививать в части принялись. Ну, пошёл. Вышли в тамбур.
- Ну, чо? – говорит один, самый бугаистый, – Извиняться будешь, или как?
А я не знаю, что на меня нашло. Упал я на колени … и давай кулаками об пол стучать! Как на разминке перед рукопашным боем.
- А-а-а!!! – ору истошным голосом, – А-а-а!!!
Вскакиваю с колен, гляжу бешеным взглядом, а эти дембеля с лица малость побледнели и глаза вытаращенные. Я в стойку боевую встаю, благо хоть этому научить успели, ногой в стенку тамбура – хрясь! Чуть связки на ноге не порвал! Ибо не тренированый ещё был как следует. Но, удар как раз на уровне лица этих … пьяных придурков пришёлся. Смачный, такой удар. Гулкий. Впечатляющий.
- Порву! – кричу, – На ремни порежу!
- И что? – спросила я с любопытством.
- Да, в общем-то ничего, – пожал плечами преподаватель, – Кинулись они меня всей шоблой … успокаивать. Повели водкой отпаивать. Пришлось, кстати, хряпнуть с ними стакан за мировую. Пообщались поближе. Неплохие, в целом, ребята оказались …
- Врёте вы всё! – надула я губы.
- Нет, не вру, – задумчиво сказал Кольцов, – А преподаю урок из своей жизненной практики. Вот, скажи мне, почему они меня всей толпой не забили? Хоть и пьяные были?
- Испугались? – предположила я.
- Не меня, – отмахнулся Кольцов, – Будь на моём месте хоть самый-пресамый Брюс Ли или Джеки Чан, если в тесном тамбуре толпой напасть, шансов у них немного будет. А испугались они той репутации, которая про ВДВ по всей стране гремит. Заслуженной, к слову сказать, репутации. Что десантник скорее сдохнет, чем сдастся. Что биться будет не до синяков, а до смерти. Что заберёт с собой на тот свет столько, сколько сможет. Плюс ещё одного. Это всё правда. И они эту правду в моих глазах увидели. И каждый подумал, что связавшись с таким идиотом, как я, именно он может до дому живым не доехать. Понимаешь, к чему я это говорю?
- Н-н-не очень, – призналась я.
- Я говорю это к тому, – раздельно произнёс Роман Викентьевич, – чтобы ты осознала: у нас боевой маг – это то же, что во времена моей юности, десантник. Слава о твоём всемогуществе далеко впереди тебя бежит. Заранее твоих врагов пугает. Но и посрамить эту славу у тебя права нет. Хоть сдохни. Теперь понимаешь?
- Понимаю, – согласилась я, – И постараюсь поддерживать.
- И ещё один вывод из этой истории можно сделать, – небрежно выдал Роман Викентьевич, – Будь непредсказуемым! Ведь эти парни ожидали от меня всего, чего угодно, только не того, что увидели. И растерялись.
- Ага, – согласилась я, – Это с троллями хорошо проходит. Нужно их сперва в ступор ввести. А потом уже можно делать чего хочешь.
- Про харчевню под твоей охраной наслышан, – махнул рукой Кольцов, – И, даже, представь себе, одобряю. Но, это же мелочь. Не загордись, девочка!
- Я постараюсь, – тихо повторила я, подумала ещё немного и спросила, – А что труднее всего в искусстве боевой магии?