Даже не знаю, стоит ли говорить, что нашему курсу присудили первое место?
Глава 25
Отыщи всему начало, и ты многое поймёшь.
Козьма Прутков.
После сдачи своей первой весенней сессии я встала в тупик. Зимние каникулы длятся всего-то две недели и многие студенты остаются на это время в общежитии. Особенно те, кому далеко добираться. Конечно, и я осталась с ними. Не переться же мне до самого Заболотья, чтобы тут же тронуться и назад? И, кроме того, кто меня там ждёт? Кому я нужна? На летние же каникулы студенты разъехались все. Я попыталась остаться в Университете и на лето, но хмурый завхоз на следующий же день предупредил, что планирутся ремонт общежитий, и что я здесь, мягко выражаясь, буду препятствовать процессу.
Тогда я пошла к гному Плизю.
Гнома я застала перед кузней. Мастер сноровисто укладывал имущество на невысокую подводу, в которую была запряжена невысокая саврасая лошадка. Увидев меня, Плизь улыбнулся и приветливо помахал рукой.
- Что-то случилось? – спросила я, кивая на подводу и подозрительно наблюдая, как старый гном бережно укладывает туда и кувалды, и щипцы, и даже, небольшую переносную наковальню.
- А я, разве не говорил? – удивился мастер, – Каждое лето я уезжаю в Железные горы! Это у всех кузнецов, из рода гномов, традиция такая. Все туда собираемся. А осенью возвращаемся назад.
- А, кто же здесь будет населению серпы-косы править? Кто будет ножи делать?
- Найдётся кому! – беззаботно махнул рукой Плизь, – Авось, кроме гномов, другие кузнецы не перевелись!
- Ага! – я глубокомысленно задумалась, – Получается, как твой подмастерье, я тоже должна с тобой ехать? Это очень удачно, что у меня как раз каникулы!
- Нет, не должна, – слегка засмущался мастер, – Там будет … э-э-э … только гномья компания. Тебя … э-э-э … не ждут. И не пустят. Прости Васька! Прощай до осени!
Тогда я отправилась к Толстому Хилю.
- Васька! – расплылся в улыбке Толстый Хиль, – Ты мой счастливый талисман!
- Правда? – подозрительно переспросила я.
- Сущая правда! – заверил Толстый Хиль, расплываясь в улыбке ещё больше.
- А можно я тогда в одной из комнат для постояльцев поживу? За обычную плату? Всего-то до осени? – попросилась я.
Улыбка Толстого Хиля слегка потускнела.
- Э-э-э … Видишь ли, Васька … Как бы это сказать … Наша таверна оказывает услуги тем, кто имеет средний достаток. В основном, студентам. А у студентов сейчас каникулы. Большой прибыли летом мне не светит. С другой стороны, после того, как ты взяла таверну под охрану, наши дела хорошо пошли в гору. У меня появились свободные деньги. Вот я и подумал, пока не сезон, сделаю-ка я в таверне хороший ремонт! Заодно и пристроечку! А то, бывает, посетители есть, а свободных столиков нет! Так что, извини Васька, но в этом году таверна на лето закрывается. На ремонт. Ты только не обижайся. Если надо, я тебе в другой приличной таверне место подыщу! А?
- Не надо, – буркнула я, – Я лучше к себе на родину поеду. Если я здесь летом не нужна. Чего мне тогда, спрашивается, штаны просиживать?
- Поезжай, Васенька, поезжай, – обрадовался Толстый Хиль, – А если ты об оплате сомневаешься, то зря! Оплату я тебе буду начислять, как будто ты работаешь! Вот, приедешь осенью, и всё получишь сполна!
- А я и не сомневаюсь, – махнула я рукой, – Просто не было у меня, до сегодняшнего дня, в планах, домой возвращаться.
Сказала «домой», и вздохнула. Где он, мой дом? Что с ним?
Жили мы вместе с бабушкой чуть ли не в лесной избушке. Далеко на отшибе от города. И соседей у нас не было. И гостей никогда не было, ни одного. Бабушка занималась травничеством, лечила больных природными дарами. Но ни одного больного не было в нашем доме. Бабушка сама ходила в город к больным. И меня с собой брала. Даже, когда я была совсем маленькой. Потому что оставить меня было не с кем.