Что-то пискнуло у корней дерева, стоящего напротив. Я напрягла зрение, пытаясь разглядеть в темноте источник звука. И тут же, совершенно бесшумно, с высоты упала сова, вытянув крючковатые когти. Перед самой землёй она распахнула крылья, тормозя падение, рассчитав так, что по земле чиркнули только кончики когтей, и мощным рывком снова устремилась ввысь. В когтях кто-то трепыхался. Мышка или суслик. Сова взлетела повыше, устроилась на ветке и принялась обедать. Я вдруг представила, что могут быть на свете такие драконы, для которых мы размером не больше, чем мышка для совы. И вот так подхватит какой-нибудь из них бедную Ваську когтями, отнесёт на вершину ближайшего утёса и хорошенько позавтракает. Бр-р-р! Чего только не подумается в гнетущей темноте!
Стоп! Вижу! Вот там было два тёмных пятна от кустов, а теперь их три! И, похоже, одно из пятен негромко фыркнуло! И луна, как назло, в тучи спряталась! Ну же! Хоть краешком выгляни! Луна словно улсышала мои мысли и выглянула из-за туч. Буквально на секунду, но мне хватило, чтобы увидеть, что это оленёнок. Маленький совсем, с непропорционально большими ушами, он чутко прислушивался к ночным звукам, нервно перебирая тонкими ножками. Потом луна спряталась и оленёнок опять превратился в тёмное пятно. А потом пятно медленно растворилось. Видимо, малыш не риснул идти к водопою без родителей и отправился на их поиски.
И опять томительное ожидание. По промоине прошли к водопою ещё с десяток зверей. Небольшая семья кабанов, два барсука, правда порознь, со значительным разрывом во времени. Я даже подумала, что это один барсук пошёл напиться два раза, но потом передумала. Прошла всё же семья оленей, вместе с тем оленёнком, который останавливался перед полянкой с промоиной. Наверное тот же. Очень похож. Проскакал заяц. Я убедилась, что эта промоина пользуется популярностью. Ближе к утру прилетели скворцы и завели свою песню. Чиграна не было.
Потом что-то случилось в природе. Словно фокусник на ярмарке щёлкнул пальцами и случилось чудо. Я два раза моргнула ресницами, прежде чем поняла: появились краски! Серый, расплывчатый мир приобрёл цвет, глубину и резкость. Значит, скоро восход.
Говорят, понятие «скоро», зависит от того, с какой стороны двери туалета вы находитесь. Я испытала это в полной мере. Казалось, прошла вечность, прежде чем солнце выглянуло из-за горизонта. Я продолжала лежать.
На траве выступила роса, даже моя куча листьев покрылась капельками. Я продолжала лежать. Ничего не шелохнулось и в том подобии гнезда, которое появилось на дереве силами профессора Кольцова.
Застрекотали кузнечики, полетели первые пчёлы. Через мою правую ногу муравьи устроили военную тропу и пошли на охоту за жирной гусеницей. Гусеницу они в конце концов одолели и торжественно проволокли её в муравейник. Опять же через мою правую ногу. Я лежала.
По траве стремительно проскользил уж. По его следу деловито бежал ёжик. Догнал ли он добычу или остался голодным, мне было уже не видно. Я лежала.
Солнце поднялось выше. Постепенно сошла роса. Над цветами закружились бабочки. По веткам ели мелькнул белкин хвост. Белка покрутила в цепких лапках еловую шишку, бросила её наземь и ловко поскакала дальше по своим беличьим делам, не обращая внимания на окружающих. Я продолжала лежать.
Прилетела сорока. Самая вредная птица для тех, кто хочет в лесу спрятаться. Если увидит кого-то непривычного, непременно начнёт стрекотать, ругаться на своём сорочьем языке. И тут же прилетят другие. Поддержать концерт. Если вы в лесу услышите громкое стрекотание сорок в одном месте, знайте, что там творится что-то необычное для лесной жизни. Например, люди. И не пытайтесь дохленьким притвориться. Эти милые белобокие птички очень не прочь дохлятинки поклевать. Сорока долго рассматривала новое гнездо, поворачивая любопытный клюв то так, то эдак. А потом улетела, так и не подняв тревоги. Браво, Роман Викентьевич! Если, конечно, вы в гнезде. Я лежала и не шевелилась.
Пробежала лиса. Та про которую я раздумывала, не перепутали ли мы её с чиграном. Почему та же? Подпалинки на морде очень похожи. Да и бежала она туда же, откуда прибегала та, первая. Если первая бежала из норы, то эта возвращалась обратно в нору. Значит, та же. Опять пробежала вплотную к холмику из листьев, в котором я пряталась. По своим же следам. И вновь не обратила на меня внимания. Это хорошо. Я, конечно, уже пропиталась запахом прелых листьев, но вполне могло быть, что и человеческий запах появится. Мы все потеем. В любую погоду. Незаметно для себя, но потеем. И вместе с потом появляется человеческий запах. Не зря я так тщательно натирала себя травами!