- Уникума, потому что свой вздох вы приписываете мне?
- Повторяю, не вздыхал я! Я слышал вздох с твоей стороны! А уникума, потому что я единственный человек, который видел чиграна трижды! И первый раз, когда чигран проявился в своём истинном виде! Мы с тобой, наверное, единственные на всей Земле, кто видел истинный вид чиграна! Представляешь?
- Представляю! – поджала я губы, – Сами вздохнули, а на меня сваливаете! Тоже мне, следопыт!
- Я не вздыхал! – отчеканил Кольцов, – Наоборот, я затаил дыхание!
- Я тоже!
- Но, тогда …
Мы посмотрели друг на друга. И произнесли одновременно:
- Чигран?!
- Очень ехидно с его стороны! – добавила я.
Глава 33
Из пункта А до Б шла через Ж дорога.
Леонид Либкинд.
Мы возвращались из заведения Толстого Хиля. С Ванькой. Под ручку. Даже не вспомню, когда это у нас так получилось. Как-то само собой. Вот, не было такого, не было, а потом я смотрю, а мы уже идём, как влюблённые. И не могу сообразить, с каких пор. Затмение какое-то, не иначе! Или … магия? Да, нет, не может быть! Я бы почувствовала.
Ванька забавно рассказывал о том, как ему, двухлетнему, подарили щенка Тяфку. Какой это был забавный и хитрый щенок, который больше всего на свете любил ничего не делать, и чтобы ему при этом чесали пузико. Я хихикала. У меня на плече сидел котёнок, внимательно слушал и одобрительно мурчал.
Эти двое, Ванька и щенок, быстро нашли общий язык. И шкодничали вдвоём. И никто другого не выдавал. Зато и получали одинаково, кто бы ни попался. Любимое развлечение друзей было стащить с кухни пирожок или блинчик, чтобы никто не заметил. Для этого даже была разработана хитрая схема, в которой были чётко расписаны роли.
Вначале малыши прибегали на кухню, как будто за укатившимся мячиком или в поисках пропавшей игрушки. Вдвоём. Конечно, никто не видел ни игрушку, ни закатившегося мячика. Тогда отважный щенок подскакивал к самому столу с пирожками и делал вид, что хочет ухватить пирожок, отвлекая на себя внимание. А когда кухарки начинали на него кричать и размахивать полотенцами, он отбегал чуть в сторону и изображал из себя умирающего: падал на пол и громко стонал. И вот, когда все взоры были направлены на щенка, который вот-вот отдаст богу душу, никем незамеченный Ванька прокрадывался к вожделенному пирожку и прятал его себе за пазуху. Горячий пирожок обжигал ванькино пузо, но мальчик не выдавал боли. Он тихонько отходил от стола и неслышной тенью выскальзывал за дверь. И тут же «оживал» умирающий щенок. И улепётывал без оглядки, вертя хвостом от возбуждения, как пропеллером.
Добытый пирожок честно делился пополам.
- Ванька, – улыбнулась я, – Ты, хоть сейчас-то, понимаешь, что это вас так специально подкармливали?
- Конечно, – улыбнулся он в ответ, – Понимаешь, я в детстве был невысокого роста, а пирожок всегда оказывался на самом краю стола, где мне удобно было до него дотянуться. И все окружающие кухарки так старательно от него отворачивались, когда Тяфка давал своё представление … Конечно, это была провокация с их стороны!
А, вот ещё был случай! Приучил я Тяфку рот открывать, но не лаять. Он уже подрос к тому времени, сильно подрос. И мне уже лет шесть-семь было. И повадились мы к сторожевым будкам наведываться. Ну, знаешь, не те охранники, которые дворец охраняют, а те, которые на въездах-выездах стоят, въезжающих-выезжающих записывают. Вот эти, как раз, стоят в будках. И повадились мы в сумерки к тем будкам подкрадываться. Тяфка как раз до окошка будки мордой доставал, если задними лапами встанет мне на плечи. А теперь представь: стоит себе охранник, в окошко будки поглядывает, никого не видит, никого не слышит, вдруг ему в это окошко собачья морда – шасть! Открывает пасть и говорит тоненьким мальчишеским голосом:
- Не спишь? Не спи! А то замёрзнешь …
Я прыснула, представив такую картинку. А Ванька вдруг грустно улыбнулся:
- Некоторые потом по два дня заикались … Глупый я был тогда.
- И шкодник великий! – добавила я, – Вместе со своим Тяфкой.
- Не скажи! – возразил Ванька, – Тяфка ещё верный был. Довелось мне как-то заболеть. Ну, понятно, мамки-няньки, врачи-аптекари, волшебники-целители и всё такое прочее. Но, что-то серьёзное приключилось. Целую неделю в постели лежал. Так, веришь ли, Тяфка всё это время возле постели провёл! Ни крошки в рот не взял. Даже кусочка морковки не съел, а это его любимое лакомство было! Только воду хлебал.