— Я думала об этом, — призналась она после небольшой паузы. Голос её был твёрдым, но в нём сквозила тень сомнений. — Может, я и не против… Но это не то, чего я хочу на самом деле. Возможно, когда-нибудь я об этом сильно пожалею. Но если сейчас не сделаю шаг вперёд, тогда действительно потеряю шанс стать Королевой Меча, моей главной цели. Я не демон, не эльф, не бессмертная. Время работает против меня, и я не имею права забывать об этом.
Они остановились у небольшой оружейной лавки, откуда доносился размеренный звон молота. Воздух был тяжёлым от запаха раскалённого металла, древесных углей и масла. На прилавке у входа лежали недавно выкованные клинки, ещё не до конца отполированные, а внутри мастерской слышались приглушённые голоса кузнецов, обсуждающих заказ.
Элинализ скрестила руки на груди и задумчиво посмотрела на подругу.
— Я так понимаю, ты хочешь уйти прямо сейчас? — тихо спросила она, всматриваясь в лицо Гислен.
Гислен отвела взгляд, нахмурилась. Её хвост едва заметно подрагивал, выдавая внутреннее напряжение.
— Нет. Не знаю… — зверолюдка шумно выдохнула и потерла шею, словно пытаясь собрать мысли. — То есть, я пока не уверена. Но я хочу сделать это… нормально, что ли? Не знаю.
Она снова на мгновение замолчала, сжав кулаки.
— Эрик уже получил от меня всё, что мог. Дальше просто бить друг друга мечами и палками смысла нет. Как и сопровождать его в качестве охранника или наставника. Нет. Если мы действительно хотим стать сильнее, лучше, наши пути должны разойтись. Так поступили все после распада Клыков. Так должна поступить и я.
Элинализ посмотрела на неё с лёгкой грустью, но пониманием. Гислен действительно долго это в себе носила, и никакие слова не могли изменить того, что уже зрело в её душе.
— Ну, сказать, что я в восторге от твоего решения, не могу, — призналась она, почесав висок. — Но ты права: если в какой-то момент психанёшь и сделаешь всё в своём стиле, то только хуже будет. Так что… давай попробуем разрулить это нормально.
Они замолчали, шаги отдавались глухим эхом по мостовой. Где-то впереди послышались выкрики уличных торговцев, а с соседнего переулка донёсся смех завсегдатаев кабака.
— Только вот… — Элинализ чуть замедлила шаг и бросила на Гислен внимательный взгляд. — Ты так отчаянно цепляешься за свою цель, что, кажется, не замечаешь, чего на самом деле боишься. Это ведь не только страх потерять время и возможность стать Королевой Меча, верно? Ты боишься обычной жизни. Бытовухи, пустоты, момента, когда останешься без цели и вдруг окажется, что… тебе больше не за что и… незачем сражаться.
Гислен чуть вздрогнула, но ничего не сказала, лишь сильнее сжала кулаки.
— Просто… прежде чем рубить с плеча и бежать, поддаваясь эмоциям и инстинктам, попробуй разобраться, что для тебя важнее. И что именно ты рискуешь потерять, — мягко добавила Элинализ.
Гислен молчала, но её хвост нервно дёрнулся, выдавая внутреннее напряжение.
— Думаю, будет правильно, если ты поговоришь с ним сама — как его наставница и близкая подруга, — спустя паузу заговорила Элинализ. — Объяснишь всё честно, без недомолвок. Он поймёт и подержит твой выбор. Главное — выбрать подходящий момент и быть самой уверенной в своём решении. Но сначала разберись, чего ты хочешь. Чётко пойми, к чему стремишься, что получишь и что потеряешь, а уже потом принимай решение. Уйти можно всегда, силой никто держать не станет, но главное — понимать, куда именно ведёт этот путь
Гислен усмехнулась, но в её взгляде промелькнула тень задумчивости.
Спустя некоторое время
— Н-да… Ну и проблем ты себе, Эрик, на ровном месте сделал, — пробасил Талханд, тяжело усаживаясь на лавку.
Стол под ним скрипнул, но устоял. Гном поставил перед собой массивную кружку, наполненную до краёв густым тёмным элем, и обвёл нас оценивающим взглядом.
Он выглядел так же, как я его помнил… наверное. В памяти всё ещё зияли пробелы, но что-то в нём казалось знакомым: густая рыжая борода, в которой уже проглядывали серебристые пряди, крепкое телосложение, широкие ладони с выступающими костяшками. От него пахло металлом, углём и слегка — пивом, как будто он только что вышел из кузни, вытер лицо первой попавшейся тряпкой и сразу направился сюда.
Я хмыкнул, откинувшись на спинку стула, который тут же протестующе заскрипел.
— Люблю проблемы, а они любят меня, — лениво отозвался я. — Хотя в последнее время как-то подозрительно спокойно.