- А памятник там, - Ив остановил вездеход и указал на высокий скалистый мыс, который замыкал бухту с востока.
От черных, окаймленных бурунами скал в синеву неба была устремлена серебристая башня-стрела.
Рем некоторое время смотрел молча.
- Это превосходно, - тихо сказал он наконец. - Сколько динамики в спирали тел - людей и дельфинов. Порыв к подвигу передан удивительно зримо. Какой огромный талант.
- Это Теор. Его скульптуры украшают здание Дворца космонавтики. В молодости он провел несколько лет на Кергелене. Но неужели отсюда вы различаете сами скульптуры. Рем?
- Конечно. Вижу очень отчетливо. А вы разве нет?
- Я только знаю, что они там есть. Я ведь не один раз бывал возле памятника. У вас удивительная дальнозоркость.
- Нет. Нормальное зрение. Но я умею управлять им. Это тоже - йога...
Красный вездеход все-таки подвел... Он неожиданно остановился примерно в километре от Поселка биологов, невдалеке от того места, где ответвляется дорога на мыс к памятнику. Несмотря на все усилия, включить двигатель не удалось.
- Откровенно сказать, я предполагал что-либо подобное, - заметил Рем, когда стало ясно, что двигатель замолчал всерьез и надолго.
- Предчувствие?
- Просто недоверие к музейным экспонатам. Хорошо еще, что этого не случилось раньше.
- Вызовем электромобиль из Поселка биологов?
- Стоит ли? До Поселка десять минут ходьбы. Погода превосходная. У вас не очень много дел в Поселке?
- На час, не более.
- Тогда идите в Поселок, а я прогуляюсь к памятнику и через час присоединюсь к вам.
- Зачем вам ходить пешком, - запротестовал Ив. - Отсюда до памятника не меньше трех километров. Пойдемте со мной, а из Поселка за несколько минут доберетесь к памятнику на электромобиле.
Рем с улыбкой покачал головой:
- Мы с вами засиделись во время непогоды. Я с большим удовольствием пробегу этот путь и по дороге посмотрю поближе кергеленские лавы. До встречи через час!
И, не дожидаясь ответа, он побежал к развилке дороги легко и быстро, казалось чуть касаясь носками гладкой поверхности бетона.
Когда Ив спустился к выходному шлюзу Поселка, серый комбинезон его спутника уже исчез за грубо отесанными каменными плитами, окружавшими площадку памятника.
В Поселке биологов Ив должен был только ознакомиться с текущим контролем чистоты вод в кергеленском секторе. Уже более десяти лет этот контроль осуществлялся здесь биологами при помощи специально натренированных дельфинов. Сотрудники КОВОСа время от времени лишь проверяли организацию и результаты контроля. База КОВОСа на Керге-лене работала в тесном контакте с Биологическим институтом, тем не менее Вилен просил Ива побывать в институте и подробно узнать о состоянии дел в кергеленском секторе.
Судя по картам и графикам, все было в порядке. Пробы воды из разных квадратов этой части Индийского океана, приносимые в специальных капсулах дельфинами, не показывали загрязнения выше допустимых норм.
- Если КОВОС заострит требования, наметится несколько участков, где придется прибегнуть к особым мерам, - сказал в заключение главный координатор института, - а пока у нас все в норме.
- Требования к чистоте вод субантарктической зоны будут повышены в ближайшие годы, - объявил Ив, - это объясняется многими причинами...
- Знаю, - главный координатор выключил настольный проектор, на котором демонстрировал карты и графики. - Мы, биологи, тоже заинтересованы в этом. Но работы прибавится... И вам и нам. Вокруг многих островов снова придется показывать ореолы загрязнения.
- Металлы?
- Не только. Стойкие химические соединения, созданные человеком еще на заре расцвета химии в прошлом веке. Вся биосфера планеты насыщена ими. Их постоянно выдувает ветрами из почвы, они оседают из стратосферы, куда были заброшены взрывами в прошлом веке. Пройдут столетия, прежде чем люди от них окончательно избавятся. Сейчас они, вероятно, уже не представляют особой опасности, но... все зависит от того, какое их содержание считать допустимым. А это покажет лишь опыт последующих поколений.
- Именно поэтому КОВОС и добивается заострения требований, - заметил Ив.
- Конечно, конечно... Но оно повлечет за собой модернизацию очистных сооружений, а следовательно, огромные затраты. Здесь, в Субантарктике, институты и наблюдательные станции с этим не справятся. Придется привлекать технологов.
Ив решил изменить тему:
- Кергелен находится в зоне возможного падения ледяных обломков, если Антарктический эксперимент не удастся. У вас все предусмотрено?
- Конечно. В часы запуска в наземных сооружениях останутся только дежурные. Остальные будут находиться в подземных помещениях. Здесь это просто. Даже в тоннелях нашей подземной электрической дороги можно без труда поместить всех жителей архипелага. Но, надеюсь, риск получить глыбу льда на голову не очень велик?
- Все на это надеются, - усмехнулся Ив.
- Кроме того, глыбы льда, вероятнее всего, просто испарятся в случае обратного падения на Землю.
- Вот этого никто точно не знает. Случаи падения на Землю ледяных ядер комет известны. Они приводили к крупным катастрофам.
- Вы имеете в виду тунгусский феномен начала прошлого века?
- Хотя бы и его.
- Насколько могу припомнить, для него выдвигались и иные объяснения.
- Выдвигались... Но если на Кергелен обрушится рой ледяных глыб, не вышедших на орбиту, тунгусский феномен здесь может повториться.
- Надеюсь, всерьез нам это не угрожает?
- Авторы эксперимента тоже надеются, и тем не менее...
- В нужный момент мы примем необходимые меры.
- Итак, - полушутливо резюмировал Ив, - на сегодняшний день ваш институт не располагает информацией, которая могла бы хоть в какой-то степени заинтересовать КОВОС.
- Рад был бы доставить вам удовольствие, - улыбнулся главный координатор, - но... Всю информацию вы и так регулярно получаете через свою Кергеленскую базу. "Хоть в какой-то степени..." - задумчиво повторил он, глядя поверх головы Ива. - Подождите-ка... Хотя это и не имеет к вам прямого отношения, но, кажется, вашей базе мы сообщили. А может, и не сообщили... Вы что-нибудь слышали о новой, неизвестной до сих пор болезни дельфинов?
- Эпидемия?
- Нет. Всего два случая. Пока два случая. Но оба с летальным исходом.
- И что это такое?
- Мы сами не знаем. Возбудителей или даже причину заболевания установить не удалось.
- В чем же дело?
- Месяца три назад в нашем дельфинарии появился больной дельфин - из необученных. Никто его никогда не тренировал. Но он, конечно, как и большинство современных дельфинов, не раз общался с нашими воспитанниками. Он явно приплыл в дельфинарии за помощью. "Дикари" часто появляются у нас, и в случае необходимости мы им помогаем. К сожалению, этому помочь было уже нельзя. У него начинался паралич, и через несколько дней он погиб. Вскрытие не показало никаких патологических изменений. Ни в одном органе. Дельфин был еще молодой. Гибель без видимых причин?.. Одна из наших биологинь заинтересовалась этим случаем. Она очень долго изучала мозг погибшего животного, наблюдала за дельфинами, которые контактировали с больным. И ничего... Ни один из наших дельфинов не заболел. Однако ей удалось выяснить, откуда прибыл больной дельфин. Она направила в те места одного из наших, воспитанных в дельфинарии. Он должен был разыскать больных, если они там еще были, и привести к Кергелену в наш дельфинарии. Она хотела продолжать исследования. Кое-кто из наших биологов посмеивался над ее энтузиазмом, но...
- Но... - повторил Ив, почему-то взволнованный этим рассказом.
- Но, - продолжал главный координатор, - неожиданно она получила второго пациента. Им оказался наш дельфин - тот, которого она послала на розыски. Наш никого не привел с собой, видимо, не встретил больных. Однако у него оказались симптомы того же заболевания, от которого погиб первый дельфин. И через несколько дней не стало и его. Снова паралич, и снова никаких видимых причин болезни.
- Кроме его путешествия?
- Да... Но само по себе оно не может рассматриваться как причина. Дельфины, воспитанные в нашем дельфинарии, плавают по всем океанам. Мы уже уточняли в других институтах: с подобными заболеваниями дельфинов наука столкнулась впервые.
- Откуда же приплыл первый дельфин?
- Очень издалека. Какие-то острова в северо-западной части Тихого океана. Впрочем, локализация могла быть только приблизительной. Она базируется на данных, сообщенных одним дельфином другому.
- Как зовут эту женщину, которая занималась заболевшими дельфинами?
- Вера Рокк.
- Я хотел бы поговорить с ней.
- К сожалению, это невозможно. Она в отпуске где-то в северном полушарии и вернется не ранее чем через полгода.
Ив думал об этом разговоре в течение всего пути с Кергелена в Моусон.
Два случая загадочного заболевания. Возбудитель не найден. И опять северо-западная часть Тихого океана. Вилен распорядился закрыть пляжи Гуама. Конечно, это могло быть случайным совпадением. Надо обязательно поговорить с Виленом из Моусона. Он, вероятно, уже вернулся на Главную Базу. И - с Дари. С Дари Ив попытается связаться сегодня же, как только они прилетят. Снова всплыли в памяти последние месяцы перед отпуском. Ив и Ирма обследовали со своей группой дно у южных побережий Японии. Базировались на самом северном из островов Бонин. Ежедневные погружения. "Прочесывали" на блюдце однообразную илистую равнину дна. Нашли несколько неизвестных судов, почти занесенных песком и илом. Все это был XIX век. Одно судно оказалось интересным по конструкции, его передали подводным археологам. Потом обнаружили тот авианосец, затопленный в последнюю войну. В трюмах оказался запас бомб со всякой мерзостью. Часть бомб была в критическом состоянии.
Именно тогда у них с Ирмой произошла очередная размолвка. Ирма считала операцию слишком опасной.
- Мы мусорщики, а не смертники, - твердила она. - Силами одной нашей группы ничего не добьемся. КОВОС уже не раз тяжко расплачивался за ликвидацию таких "конфеток". Я не хочу так глупо рисковать, не хочу, чтобы и ты рисковал... Не хочу, чтобы кто-нибудь рисковал.
Ив мысленно соглашался с ней, однако престиж руководителя группы заставлял его настаивать на продолжении работ. Он составил проект разгрузки трюмов авианосца и уничтожения груза. Операция предстояла длительная, сложная, опасная. Вилен одобрил проект, однако просил повременить с его реализацией. Начался период тайфунов, и работы приостановились. Ирма дулась, грозила уехать, несколько дней они не разговаривали. Вероятно, ей удалось убедить Вилена. Ив был неожиданно вызван на Главную Базу, где узнал о расформировании группы. Вилен говорил тогда о каких-то очень срочных работах в Атлантике. Большинство инженеров группы Ива действительно получили назначение в северную зону Атлантического океана. Ива и Ирму Вилен оставил на Главной Базе. Несколько недель они проводили рекогносцировочные маршруты по восточному краю Марианской впадины. Эти маршруты не дали ничего нового. Потом - полугодовой отпуск.
Во время отпуска в сообщениях экспресс-информации упоминалось о последней находке, сделанной группой Ива. Высший Совет Экономики счел слишком опасной разгрузку авианосца, и специальный отряд подводных строителей подкопал грунт под кораблем и глубоко похоронил его останки в толще песков и ила под четырехкилометровым слоем воды. Это место теперь показано особым знаком на всех картах дна, а квадрат океана взят под специальное наблюдение постами КОВОСа... Может быть, все-таки виновник тревоги - похороненный авианосец? Но зачем скрывать это от Ива?..
Несмотря на то что более трех тысяч километров отделяют затерянный в океане Кергелен от ледяных побережий Восточной Антарктиды, этот отрезок пути показался Иву и Рему самым коротким. Четырехместный авион-ракета "Кварк-5" Кергеленской базы КОВОСа, приспособленный для полетов не только в атмосфере, но и в околоземном космическом пространстве, стремительно наращивая скорость, вынес их далеко за пределы земной атмосферы, чтобы через несколько минут орбитального полета начать плавное снижение по ветви гигантской параболы к фьордам Земли Эндерби. Там, на освобожденном ото льдов скалистом плато, сложенном древнейшими гранитами Земли, находилась столица шестого континента - город первопроходцев, ученых, полярников, самый южный город планеты - Моусон, названный в честь знаменитого исследователя ледяного континента.
Через полчаса после старта с Кергелена "Кварк-5" плавно опустился на обледенелый бетон аэропорта в Моусоне и, обгоняемый быстрой поземкой, покатился к одному из полусферических оранжевых ангаров, окаймлявших гигантским кольцом пустынное летное поле. Огромные размеры авиапорта странно противоречили царящей тут пустоте. Обрамленные сигнальными огнями взлетные полосы были совершенно пусты; нигде никакого движения: ни людей, ни наземного транспорта. Только обледенелый бетон, тонкие злые вихри поземки, безмолвные оранжевые полушария ангаров и мутно-серое небо, чуть перламутровое там, где должно было находиться солнце.
- Настоящий край Земли! - заметил Ив. - Зачем такой огромный аэропорт? Авионы дальних рейсов тут, видимо, редкость?
- Это один из наиболее совершенных аэропортов планеты, - возразил Рем. - А пустота только кажущаяся. - Думаю, что дальние авионы сейчас садятся и взлетают тут каждые пять-десять минут... Смотрите, вот следом за нами уже подходит какой-то межконтинентальный лайнер.
Ив взглянул в указанном направлении. Прорвав облака, быстро шел на посадку большой, сияющий разноцветными огнями короткокрылый ракетный корабль.