В этот момент, словно в ответ на мои мысли, тело подо мной дернулось, настойчиво требуя к себе внимания, и я перевел взгляд на лежащего подо мной финансового директора, который даже на полу, с рассеченной до крови губой, растрепанными волосами и одеждой в беспорядке, умудрялся выглядеть так, словно смотрел на меня с обложки какого-нибудь модного и новаторского во всех отношениях глянцевого журнала, со специальной вкладкой посередине о разнообразных эротических фантазиях сексуальных меньшинств. Причем в этом списке он, определенно, занял бы лидирующее первое место.
Я ошарашенно поймал себя на мысли о том, что эта сука чертовски сексуальна и, по-своему, красива. То ли я оказался больным садистом и любителем всех этих игр, почти доходящих до "расчлененки", то ли он действительно должен был оказаться внизу и со связанными моим галстуком руками, чтобы я наконец-то оценил все его "прелести", но факт оказался неоспоримым - внизу живота начало наливаться приятное тепло.
И тут же от переизбытка эмоций, а вероятнее всего из-за выпитого шампанского, у меня закружилась голова, и комната поплыла перед глазами. Я уперся ладонями в пол по обе стороны от плеч Дентона и уронил голову, случайно уткнувшись прямо в чужую шею, где кончалась "нейтральная" ткань воротника. Носа тут же коснулся уже знакомый травяной запах, от которого пересохло в горле и дико захотелось пить. В свою очередь Дентон попытался меня вяло пнуть коленом, но конечно же не попал. А вместо холодного пола под пальцами вдруг оказались пряди, которые тут же захотелось намотать на руку и дернуть.
Они действительно как шелк...
- Вы так мило беседовали с Магнусом. Неужели не дал?
Раздавшийся тихий голос с легкой хрипотцой показался совершенно незнакомым.
- Тебя в твоем положении все еще беспокоит только это? Завидуешь?
- И эту, кажется, из отдела продаж, ты весьма успешно лапал.
- Значит, все-таки ревнуешь?
Я медленно выдохнул, потому что оставаться в таком положении становилось все труднее. Надо было каким-то образом собраться с силами и встать. И потом уже в лифте вызвать такси и назвать адрес Магнуса.
Не хочу садиться за руль в таком состоянии.
А этот мудак пускай сам разбирается с моим галстуком и ищет в этот час кого-нибудь достаточно альтруистичного и трезвого, кому бы при взгляде на него не захотелось затянуть галстук потуже, а, наоборот, помочь, да еще потом держать язык за зубами. Уверен, будь он на моем месте, поступил бы точно так же. А про вдруг проснувшуюся сексуальность нашего финансового директора я подумаю утром, если этот пьяный бред все еще не выветрится из головы вместе со всем только что произошедшим...
- Новак, - совершенно отстраненный, спокойный голос - Если ты сейчас с меня слезешь, то, так уж и быть, я разрешу тебе уволиться по собственному желанию.
- Ты же сам этого не хочешь? - эти слова сорвались прежде, чем я успел подумать. Просто так, по инерции, как тысяча других пустых фраз, произнесенных в течение дня и ровным счетом ничего не значащих. Но почему-то мы оба застыли, а воцарившаяся тишина показалась слишком звонкой.
Только если со мной все было понятно, то мой оппонент вел себя очень странно.
Я поднял голову, чтобы в этом полумраке найти если не ответ, то хотя бы чужие глаза.
- Не хочу? - как-то слишком весело передразнил Дентон и даже неверяще хлопнул глазами, стоило только нашим взглядам встретиться. Это выглядело совсем по-детски и больше смахивало на театрализованное представление. Словно не он, а я должен был знать ответ.
- Чтобы я с тебя слез, - почти шепотом выдохнул я и только сейчас, с этой фразой, осознал, что он больше не сопротивляется. Уже давно прекратил кричать и сыпать ругательствами вперемешку с угрозами, вместо этого как будто ожидая моих дальнейших действий.
Эта мысль была настолько шокирующей, что на какое-то время я завис, беззвучно уставившись на него и не понимая, кто же из нас двоих больше спятил?
- А ты ничего не можешь довести до конца? - вдруг зло и совершенно иррационально выплюнул Дентон и посмотрел на меня так, словно я был законченным кретином - единственным в своем роде и с кем ему уже долгое время приходилось иметь дело.
Похоже, к нему возвращались его привычные цинизм и надменность. Но меня было уже не так легко провести.
Неужели это то, чего он действительно хочет? - мелькнула шальная и все еще не до конца сформировавшаяся мысль. И я сделал совершенно из ряда вон выходящую вещь - лизнул его в шею. Только чтобы проверить.
Потому что то, что всегда безотчетно бесило в нем, теперь стало странно возбуждать.
Дентон шумно втянул воздух, и от столь видимой реакции по всему моему телу прошла зябкая дрожь, остро контрастируя с жаром тела. В одночасье комнату наполнило наше шумное дыхание и слишком отчетливое шуршание одежды.
Это было больше похоже на отражение, которое полностью копирует реальность, но тем не менее не является правдой, а лишь хрупкой фальшивкой, настолько неправдоподобным все казалось. И мы сами вели себя неправдоподобно, словно были чужими не только друг для друга, но и сами для себя.
Не ожидая, когда же я сделаю следующий шаг, Дентон сам потянулся ко мне губами, словно ему не терпелось все это поскорее закончить.
Что ж, я не был против. Если это безумие, то должно завершиться как можно быстрее, чтобы потом по возможности легче вернуться к привычной жизни и безопасному ходу вещей. Только вот что в нашем случае было "нормальным", я пока старался не думать.
Губы Дентона были влажными от слюны и крови. Горячими и такими же вязкими, терпкими, как его парфюм. Его рот был действительно "умелым", и он не только мастерски произносил гадости, но и дарил просто крышесносное блаженство. Я чувствовал себя озабоченным и легко возбудимым школьником, готовым кончить от одного только невинного поцелуя.
Мне нравилось сталкиваться с ним носами, стукаться зубами и не церемониться с нежной кожей. Нравилось, когда он засасывал мои губы и ощутимо прикусывал, словно это было изысканным лакомством, и он хотел съесть - сначала их, а потом и всего меня целиком. После, вполне вероятно, мы будем выглядеть как два неудавшихся борца, в сексе предпочитающих ласке столь же эффективные болевые и удушающие приёмы, как и в спорте.
Странно, но Дентон не просил меня его развязать, да и вообще не выказывал никакого неудовольствия по поводу своего положения. Наоборот, он выгнулся на полу дугой, полностью перенеся всю свою тяжесть на плечи и приподнимая бедра, чтобы, расправившись с молнией на его дорогих брюках, я мог стянуть их вниз вместе с бельем. Только от одного этого действия по всему его телу пробежала судорога, отозвавшаяся и во мне.
Кажется, когда-то я уже задавался вопросом о том, как он трахается. Что ж, сейчас я мог получить весьма красноречивый ответ не только на этот, но и на другие, не менее "скромные", свои вопросы. Потому что наш действующий финансовый директор был прекрасен и безукоризнен - не только в качестве несокрушимого оппонента на очередном собрании, но и в качестве секс-партнера. Снова "лучший", только теперь меня это не уязвляло, а заводило так, что приносило достаточно ощутимый и болезненный дискомфорт в паху.
Тело подо мной нетерпеливо и искушающе прогнулось в пояснице. Дентон опрокинулся назад и отвернулся, в то время как его колени еще больше разъехались в стороны. После чего стон, больше похожий на приглушенный всхлип, непроизвольно вырвался из моего горла вместе со сбившимся дыханием.
Твою мать, Дентон! Почему ты ведешь себя как настоящая и самая искусная шлюха, которую мне только доводилось видеть? Даже Магнус в сравнении с тобой кажется скромным и только начинающим теоретиком. Или все дело во мне и моей реакции на тебя? Прямо противоположной полярности, что бьет по нервам как по струнам и заставляет задыхаться от детского восторга?