С 1890-х стилистически искусство Либермана окончательно становится импрессионистическим. Изменения прослеживаются и в выборе сюжетов: вместо изображения жизни простых крестьян в картинах художника все больше проявляется светское начало. На его полотнах оказываются игроки в поло, посетители летних кафе. Еще одним «героем» становится свет, в его изменчивости и богатстве переливов.
Мягкими, но энергичными мазками мастер пишет движение волн, отражение ног лошадей в воде, бегущие от ветра облака. Ему удалось передать свежесть и влажность морского воздуха, негу курортной жизни. Перед зрителем словно фрагмент фотографии, на которой запечатлен момент, когда всадник приближается к своей спутнице, характерным жестом останавливает лошадь за уздцы, но дама еще не успела заметить его. В отличие от французских импрессионистов, у которых контуры фигур зачастую таяли в воздушной среде, немецкий художник сохраняет их узнаваемые очертания.
В 1903, будучи профессором Берлинской академии художеств, Либерман издал эссе под названием «Фантазия в живописи», в которой резко высказался против искусства, не отражающего действительности. Мастер считал, что важен не столько сюжет, сколько адекватное художественное восприятие природы, тем самым отвергая зарождающийся абстракционизм и экспрессионизм. Этой публикацией Либерман определил академическую позицию руководства Сециссиона, который раньше был оплотом прогрессивного искусства.
Гюстав Кайботт является самым молодым из импрессионистов. В истории этого течения его имя всегда оставалось «на полях». При жизни художник не был удостоен возвышенных эпитетов, находясь в тени старших коллег.
Кайботт родился в семье потомственного фабриканта и судьи, принадлежавшей к высшим кругам французского общества. После смерти отца он стал наследником весьма значительного состояния. Это дало ему возможность заниматься творчеством и помогать своим друзьям-импрессионистам. Вероятно, из-за скрытой зависти тех, кому он так щедро помогал, мастера считали скорее одаренным любителем, увлеченным коллекционером, нежели большим живописцем. Не получив традиционного художественного образования, он все же посещал ателье Леона Бонна, скорее всего и представившего его своему другу, Эдгару Дега, которому Кайботт оказался наиболее близок: также сохранял в своем искусстве реалистические черты, был приверженцем крепкой формы. Увлечение молодого творца фотографией сказалось в выборе смелых ракурсов и динамичном построении пространства, предвосхитив будущее развитие искусства XX века.
Хотя Кайботт больше известен как мастер городского пейзажа и рабочей тематики, любовь к загородной жизни, воспоминания о детстве, проведенном среди прелестных пейзажей Иль-де-Франс, принесли свои плоды.
В 1882, после Седьмой выставки импрессионистов, художник отстранился от публичной жизни и целиком посвятил себя живописи (ему было всего лишь 34 года). С этого времени он редко писал жанровые сцены, его полностью захватили пейзажи и натюрморты. В последних огромное влияние на мастера оказало творчество Клода Моне. Изображение цветущего сада — поистине сложная задача для художника, ведь необходимо гармонично согласовать контрастные тона. Несмотря на умиротворенность атмосферы вечернего сада и голубого ясного неба, в сочетании красных цветов и яркой зелени присутствует скрытый драматизм.
В Жанвиле, на берегу Сены, у Кайботта был загородный дом, в котором он любил проводить лето. В изображении «Желтых полей…» художник стремится устранить все лишнее, надуманное. После городской жизни он с упоением отдался пленэрной живописи, обостренно чувствуя ширь полей и глубину пространства. Взгляду зрителя открывается необозримая даль, атмосфера наполнена светом и воздухом. Отсутствие вертикалей в композиции дает ощущение бесконечности и пустоты пространства. Кажется, будто время остановилось и воцарилась полная тишина.
Очевидно устав от репортажного жанра, избыточности материальных деталей в ранний период, художник запечатлел спокойствие и монотонность уходящего горизонта. Колорит произведения одновременно и ярок, и тонок своими сочетаниями нежнофиолетового, зеленого и желтого цветов. Есть ощущение, что холст заполнен очень быстро, мазки стремительны, будто небрежны, но оно обманчиво. Ритм мазков точно рассчитан и продуман. Как всегда у импрессионистов, за видимой непринужденностью стоит сперва работа на пленэре, а затем тщательное соединение впечатлений дня в одну картину.