? Я же баскетболист!
? В NBA уже играешь? У меня внук смотрит эту передачу. Занимательная.
? Пока не играю, но обязательно буду.
? Ну, голубчик, я же шучу! Конечно, ты сможешь вернуться к тренировкам и к игре. Но только постепенно.
С тем мы и распрощались. я пообещал ходить на физиопроцедуры, после того, как мне снимут гипс. Однако, это старикашка с чудной фамилией и просто диким чувством юмора вызывал во мне не только положительные эмоции.
Папа очень обрадовался. В том числе и тому, что я смогу играть. Для него это тоже важно. Мы ехали очень довольные.
Завезли маму на работу. Она долго не уходила и велела мне как следует есть, а то кости не срастутся. Я торжественно пообещал, сказал, что буду подобен татаромонгольскому нашествию в холодильнике. Мы все вместе посмеялись. Было хорошо.
Отец тоже очень торопился, потому спросил:
? Может я не буду доставлять тебя к подъезду? Квартал сам дойдешь? А то я на совещание опоздаю...
? Да конечно!
Так и получилось. Я не был против. Хотел размяться. Надо пока что больше ходить, потом перейду на бег и буду как новенький. Леня даже не узнает. Наверное, после любой, и самой незначительной травмы, сложно в игру возвращаться. Но я старался не думать о плохом.
Как раз тогда, когда я проходил мимо дома Красильникова, вспомнил, что оставил у него свой диск с играми. Делать ему такой подарок не хотелось. Лучше Пашке отдам. Низко, в некоторой степени, но сейчас мне до ужаса войны хотелось. А Антон ? идеальная кандидатура для этого. Поэтому я чуть-чуть поборолся с совестью, отмел в сторону все сомнения и направился к нему. Мне оставалось перейти через дорогу, как я увидел его на противоположной стороне.
Дальше все получилось и быстро и медленно одновременно. Как будто сразу смотришь и замедленное и скоростное воспроизведение. Машина вывернула из-за поворота, на стекле блестнул солнечный луч, а я почему-то оказался совсем близко. Наверное, друзья правы, когда держат меня за руку у дороги ? я никогда на светофор не смотрю. Тормоза взвизгнули. Резко и неприятно ударив по ушам. теперь подо мной была горячая плоскость асфальта. Ныл живот. Словно кто-то резко пихнул меня. Не понятно было лежал я или сидел.
Потом меня поднимали чьи-то руки. И еще нависло красное лицо Антона.
Я открыл рот, но не нашелся, что сказать, поэтому закрыл его. Они, Красильников и еще какой-то мужик, может, водитель, видно решили, что я хочу пить. Эти двое подняли меня, значит, я лежал, и потащили через дорогу.
? Это-мой-друг. Я-живу-в-этом-доме. Давайте-его-ко-мне, ? скороговоркой проговорил Антон.
Я уже лежал на диване. Все что осталось в памяти: визг тормозов и вздохи дежурящих у подъезда бабулек.
? Слава Богу, ты цел!.. ? сказал Антон, когда ощупал меня с ног до головы. ? Неужели так тяжело перед собой смотреть?
? Я пить хочу, ? выдавил из себя я.
? Сейчас принесу...
? И есть, ? я скатился с его кровати, собираясь двинуться в сторону кухни.
? Думаешь, дойдешь? ? скептически оглядел меня спаситель.
? Если ты поможешь... то, думаю, что да...
Красильников придерживал меня поперек туловища. Мы шли по его старому дому на кухню, чтобы положить чего-нибудь на зуб. «Наверное, сардельки и кофе» ? думал я, заранее потягивая носом воздух. Черный котяра проскользнул мимо нас.
? Даже не здоровается, ? пожаловался я Антону.
? Да он сейчас вернется и целую серенаду тебе споет, ? успокоил меня друг.
Уголь побежал в комнату своего нового хозяина. С пола мягко запрыгнул на высокую кровать. Прошелся по ней к чему-то принюхиваясь. Потянулся, помассировал мягкими лапками синий клетчатый плед. Глаза кота заблестели, как прожекторы. Он осторожно подошел к булавке, сверкнувшей на кровати. Лизнул ее. Подвинул носом. Булавка упала. Кот спрыгнул следом за ней. Обошел кругом. Взял зубами, как хорошо выдрессированный пес и понес из комнаты.
Уголь перебежал из одного коридора в другой под аркой.
Комната его прежней хозяйки была темной и даже мрачной.
Густые ветви старой яблони, как будто нарочно не пускали озорные солнечные лучи сюда. Кот бесшумно бежал, чувствуя, что он один является истинным хозяином этого дома.
Большой старинный шифоньер, стоявший в нише комнаты, соответствовал всей ее обстановке. Массивные двери выглядели очень тяжелыми. Уголь потерся мордой о бабкино добро, как будто отдавая дань своей хозяйке. Зашел за угол шифоньера, скользнул за стену и исчез с булавкой.
Потайная дверь за шкафом имела небольшое отверстие, вполне достаточное для того, чтобы такой жирный котяра мог протиснуться в него. Уголь сбежал по каменным ступеням, на которых причудливо переплеталось прошлое и настоящее. В подземельной лаборатории кружились запахи неразгаданных тайн, удивительных событий.
Мы с Антоном пили чай на кухне и ждали, когда же сварятся сардельки. Красильников обещал потом поджарить их с грибами.
Говорит, что очень вкусно. Я такого никогда не ел, но почему-то не сомневался и уже пускал слюнки.
? Ты точно нормально себя чувствуешь? Машина даже не задела тебя, а ты как подкошенный свалился под нее сам. Я вначале подумал, что Гислер как обычно дурачится. В последнее время ты только этим и занимаешься...
? Да, мне хорошо. Не знаю почему, но хорошо. Так когда ты меня накормишь?
? Ну, если есть просишь, то жить будешь, ? сказал антон и улыбнулся. ? Чего с твоей булавкой? Не передумал?
Я полез в карман. Странно, но там ничего не было. Проверил остальные, перетряхнул джинсы, рубашку, даже носки наизнанку выворачивал. Бесполезно. Как будто испарилась.
У входной двери послышалось царапанье. Красильников побежал открывать, может, Николай Борисович пришел. Но оказалось, что это Уголь. Жирный, как Булгаковский Бегемот он подошел к своему другу ? холодильнику и начал усиленно о него тереться. Потом, видимо, понял, что Антон кормить его не собирается и запрыгнул ко мне на колени. Знал, что я к нему питаю слабость и обязательно чего-нибудь вкусненького дам.
? Так где же булавка? ? отвлекаясь от своих прямых обязанностей, поинтересовался повар.
? Мяу! ? подал голос Уголь и довольно заурчал.
? Да ладно, мне без нее на самом деле спокойнее как-то.
Корми нас лучше, а то мы уже отощали с Угольком.
Наш обед плавно перешел в ужин, потому что я так и остался сидеть у Антона до девяти часов вечера. Нам снова было так же классно, как и тогда, когда мы впервые познакомились. А потом Красильников предложил спуститься в подвальную комнату, дверь в которую задвинута бабкиным шкафом. Я с величайшим энтузиазмом, не свойственным человеку, недавно спасенному из-под колес автотранстпорта, согласился. Правда отодвигать шкаф пришлось Антону, сейчас из меня помощник был совершенно некудышний.
В подземелье странно пахло. Мы с фонариком начали спускаться по каменным ступеням, кое-где они были стерты. И вдруг в темноте что-то ярко блеснуло. «Крыса!» ? подумал я и в тот же момент раздался душераздирающий вопль антоновского кота. И как он только сюда пробрался? Ведь мы же его на кухне закрывали. Вот чертенок!
? Пойдем отсюда, ? предложил я.
? Пойдем... Ты у меня игру оставил, я там еще пару уровней вскрыл. Хочешь, покажу?
? Конечно!
Эпилог
Волны северного моря поднимали к поверхности водоросли, камни, обломки затонувших кораблей... Две фигуры стояли на прибрежных скалах и внимали каждому звуку заката, каждому шороху волн, каждому порыву ветра.
? О, магистр, быть может это не они? ? глаза Эффессы были темные и влажные, как две капли волн.
? Не они? Кто знает? Когда-нибудь... Быть может...