Мне так спокойно... И в то же время безумно одиноко.
Я одна... Совсем одна здесь...
Сегодня я впервые за два года вернулась в Барселону. В последний раз я приезжала сюда, когда навещала Анастасию с Шахом. В тот день Гарнер напросился на встречу со мной. Мы обменялись лишь парочкой фраз. Все они так или иначе касались Эмира. Нам обоим было невыносимо больно представлять на что он себя обрек.
Прежде чем попрощаться со мной, Гарнер вручил мне документы на плавучий домик и ключи от него. Тогда я узнала, что Эмир готовил для меня сюрприз ко дню рождения. Но он так и не смог преподнести мне его лично. А я не смогла войти в этот домик без него. Я чувствовала себя неуютно без него. Пустой среди пустоты. Там все напоминало мне о нем и том ужасном дне, который оставил огромный рубец на моем сердце.
Но сегодня я вошла в него с особой легкостью, с трепетом и чувством наполненности. Те воспоминания давно уже стерлись из моей памяти. С трудом я их вытравила. Избавилась от них, чтобы жить нормальной жизнью, не оглядываясь назад. Отчасти Марк поспособствовал этому. Он не давал мне подойти к краю, не давал оступиться и сорваться вниз с огромной высоты. В те трудные времена сын стал для меня прочным мостом, благодаря которому я смогла пройти над пропастью. С тех пор многое изменилось, но Марк по-прежнему остается надежной опорой для меня. Когда мне что-то не дается, эта кроха с титановым стержнем внутри вселяет в меня уверенность одним взглядом своих карамельных глаз, точь-в-точь похожих на глаза его отца.
Эмир...
Я возвращаюсь в домик, чтобы приготовить себе горячий чай и взять с софы плед. Укутавшись в нем, я спускаюсь на причал и устраиваюсь в кресле-качалке.
Я не свожу глаз с берега и с подъездной дороги к нему в надежде разглядеть вдалеке приближающуюся машину.
В какой-то момент мне начинает казаться, что это бессмысленно. Лучше просто позвонить, чтобы не мучить себя ожиданием.
Я достаю из кармана припрятанный телефон, но вместо того, чтобы открыть журнал звонков, случайно нажимаю на иконку "аудио".
Стоит лицезреть на экране файл голосового сообщения, по телу моему рассыпаются мурашки, ветер кажется холоднее и сочные краски неба пропадают, укрывшись за пеленой в глазах.
Я сохранила то голосовое.
Первый месяц после случившегося я только и делала, что без конца слушала его. Я не вникала больше в смысл слов, а просто заслушивалась голосом Эмира. Мне так этого не хватало. Я воспроизводила запись и тогда мне казалось, что вот он... Эмир рядом со мной. Я изводила себя, стала фанатиком этой проклятой записи. Понимала, что делаю себе только хуже, но удалить ее рука не поднималась.
Я не слушала ее целый год.
А сейчас нажимаю на иконку и все внутри вновь переворачивается, вибрирует от нарастающего волнения, сердце колотится в ребра. Словно это было вчера.
Я увеличиваю громкость и голос Эмира проникает в меня роем жалящих пчел.
Мне немного не по себе.
Вновь слезы наворачиваются на глаза. Эмоции сравнимы с теми, что переполняли меня в день пожара. Стоит только окунуться в воспоминания, как я тут же ощущаю фантомный запах гари, горло сдавливает от комка горечи.
Зачем? Зачем я взялась за старое?
Одинокая слеза скатывается по моей щеке. Раскачиваясь в такт в кресле-качалке, я прикрываю глаза, представляю Эмира рядом с собой. Слышу его аромат и вдыхаю глубже, наполняясь им. Кажется он так близко, что я могу протянуть руку и прикоснуться к нему.
Бывает же... Фантазия порой творит чудеса.
Внезапно моей щеки, где только что катилась слеза, касается что-то обжигающее. Вздрогнув, я распахиваю глаза и вмиг расплываюсь в безмятежной улыбке. Глазами блуждаю по его лицу, и не понимаю чего он ждет.
Почему он до сих пор не поцеловал меня? Мы ведь не виделись целую неделю...
— Где ты был? — почти беззвучно спрашиваю я, зачарованно смотря в его глаза, отливающие теплой карамелью. В них искорки пляшут.
Он присаживается на корточки рядом со мной, кладет голову на мои колени и сжимает меня своими руками настолько крепко, что я перестаю дышать.
— А ты? Минуту назад ты явно была где-то не здесь. Такая задумчивая и... опечаленная чем-то. Что тебя так расстроило? — как обычно уходит он от ответа, взволнованно посмотрев сначала на телефон в моих руках, а затем на меня снизу вверх.
Сбросив с себя плед, я кидаюсь ему на шею и захватываю в плен своих объятий.
Впившись в мои губы, Эмир поднимается на ноги и вот — я уже парю в воздухе, удобно устроившись в его руках.