Он с жадностью глотал тепловатую воду, когда заметил большой «лэнд-ровер», подпрыгивающий на ухабах неровной дороги в его сторону. Грузовик принадлежал Меримбуле, и чувства, поднявшиеся в душе Йэна, никак нельзя было бы назвать дружескими.
Машина остановилась в нескольких ярдах от него, из нее вышел Эндрю Каррутерс и направился в его сторону. Каррутерс был янки, что особенно раздражало Йэна. Он был примерно одного с Йэном возраста, окончил один из лучших колледжей, носил одежду цвета хаки и тропический шлем, что делало его похожим на жителя Померании, приехавшего на сафари.
Йэн не протянул ему руки, как сделал бы это по отношению к Уилсону Тейту, Джейку Тирнену или любому другому своему знакомому. Он поднял лопату, оперся на нее, вытер пот, которым пропитался, кажется, насквозь, и стал ждать.
— Тяжелая работа, — доброжелательно начал Каррутерс, окинув взглядом ряд ям, уже выкопанных Йэном.
Ничего не ответив, Йэн пожал плечами. Слова, как и вода, были в буше на вес золота, не стоило тратить их для того лишь, чтобы произвести шум.
Каррутерс вздохнул.
— Что ж, Ярбро, как хочешь. Опустим церемонии и сразу перейдем к делу. Почему ты отказываешься продать свою землю, хотя знаешь, что мы все равно выживем тебя отсюда? — раздраженно выдохнул американец. — Мы предлагаем хорошие деньги. С ними ты сможешь начать свое дело в другом месте.
— Я не хочу начинать в другом месте, — сказал Йэн и снова принялся копать.
Каррутерс не отставал.
— А как же твой сын? — давил он. — Подумай о будущем мальчика.
Йэн воткнул лопату в землю, оставив ее в ней, как нож в ране:
— Мой сын будет работать на этой земле, как его отец, его дед и прадед.
Собеседник отступил на шаг, готовый в любой момент броситься к дорогой машине, предоставленной ему хозяевами.
— Возможно, — помолчав, согласился он. — Но что будет, если следующий год или два выдадутся такими же засушливыми? Что, если ты потеряешь еще хотя бы один источник? Что тогда ты сможешь оставить мальчику?
Йэн подумал, не засунуть ли Каррутерса в выхлопную трубу «лэнд-ровера», но решил, что результат не оправдает затраченных усилий.
— Убирайся отсюда, — прорычал он.
Каррутерс быстро оказался около грузовика и открыл дверцу.
— Сейчас ты пользуешься водой в Корробори-спрингс, — сказал он оттуда, — но Меримбула собирается купить и эту землю. Тирнен старый и больной человек и уже давно собирается в Кливленд поближе к морю. — Ничтожество в мужском обличье захлопнуло за собой дверь, приоткрыло окно и выкрикнуло оттуда: — Старина Джейк разрешает тебе пользоваться водой, но Меримбула не будет столь великодушна.
Йэн стоял довольно близко от грузовика и со злостью смотрел на Каррутерса.
— Я уже посоветовал тебе убраться с моей земли, — угрожающе произнес он. — Я дважды не повторяю.
Бормоча проклятья, Каррутерс включил зажигание, мотор взревел, и грузовик поехал, оставляя за собой шлейф красной пыли.
Йэн отвернулся, вкладывая всю свою ярость и досаду в работу. Каррутерс был прав, хотя Йэн не признал бы этого ни за что на свете. Если Джейк продаст свои владения, Йэн долго не продержится.
Он оперся на лопату и опустил голову, охваченный мрачными мыслями о возможном переезде, о том, что придется отрывать Криса от всего, что мальчику дорого с самого детства, что придется начинать все сначала в городе или наниматься на работу на какую-нибудь ферму.
Он не должен допустить этого.
В тот вечер после ужина Джейси вышла на веранду, где девочкой она столько раз вот так же сидела в сумерках и мечтала. Постукивая палкой, подошел Джейк.
— Утром ты поедешь в Иоланду, — сказал он, присаживаясь справа от нее.
— Да, — ответила Джейси со вздохом. — В «Гусе и собаке» остался телефон? Мне надо сообщить маме, что у меня все хорошо.
— Мы идем в ногу со временем, — весело сказал Джейк. — На почте у мамаши Динтер есть даже факсимильный аппарат. И в кафе в Иоланде есть общественный телефон. У кафе новая хозяйка — Нэнси, не помню фамилии. Она очень милая, твоего возраста. Тебе она понравится.
Какое-то время они сидели, как ей показалось, в умиротворенном молчании. Потом Джейк заговорил, и стало понятно, что все это время он собирал мужество, чтобы произнести следующие слова:
— Мне нужно кое-что сказать тебе, Джейси. На тот случай… на тот случай, если меня не станет.
Она замерла, потом запротестовала, говоря, что он обязательно поправится, что он с каждым днем становится крепче, но Джейк остановил ее, взяв за руку.
— Я не знаю, что твоя мать рассказывала тебе о нашем разрыве, но хочу, чтобы ты выслушала и меня. Я был Регине хорошим мужем, настолько это возможно, и, Бог свидетель, я любил ее. Но характер у меня тяжелый, и я упрям так же, как Йэн, — такими делает людей буш, если не убивает их до того. Я забыл, если вообще когда-либо знал, что женщина требует к себе внимания и нежности. Особенно если она выросла в тепличных условиях, как твоя мать.
У Джейси пересохло в горле. Почему именно сегодня все начинают ворошить прошлое?
— Ты делал все, что было в твоих силах, — сказала она. — Даже мама признает это. И мне кажется, что она все же сожалеет о случившемся.
Джейк печально улыбнулся:
— Она могла бы не пускать тебя ко мне после развода, это было бы легко, потому что она вернулась в Штаты, а оттуда далеко добираться и все такое, но она не препятствовала твоим поездкам. Это говорит само за себя.
Джейси ничего не сказала. Она воевала с матерью не на жизнь, а на смерть за каждую поездку в Австралию. Не станет она разрушать его иллюзии, касающиеся женщины, которую он любил в молодости.
Он продолжал, глядя, чтобы не смотреть на Джейси, прямо в темное небо, усыпанное серебряными звездочками, но руку дочери не выпустил.
— Мои родители подняли эту землю наперекор засухам, пожарам и депрессиям, — сказал он. — Я не хочу терять ее.
Джейси ждала, борясь с болью. Скорее всего она не останется в Австралии на всю жизнь, но она и помыслить не могла, что Корробори-спрингс может не быть ее домом. Это место было средоточием ее существования, о нем она думала, когда находилась на другом конце света. Когда ей приходилось трудно, она мысленно возвращалась сюда, снова ходила по этой земле и успокаивалась, зная, что всегда может вернуться.
Всегда. Теперь же может случиться так, что ей легче будет попасть в Камелот[1].
— Я не думаю, что ты сможешь управлять хозяйством, — снова заговорил Джейк, — хотя многие женщины прекрасно справлялись с этим, включая твою собственную бабушку. — Он помолчал, вероятно вспоминая свою сильную и мужественную мать. — Дело в том, что мне совсем не хочется продавать землю иностранцам, да и деньги мне не нужны. У меня есть все, что нужно. — Он опять замолчал, затем наконец встретился с дочерью взглядом и увидел блестевшие в ее глазах слезы. — Йэн Ярбро всегда был мне другом, почти сыном, а ему нужна вода, чтобы выжить. Я думаю о том, Джейси-девочка, чтобы отписать ему воду Корробори-спрингс.
4
На минуту Джейси показалось, что мир остановился. Она слышала только гулкие удары своего сердца. Джейк хочет отдать Корробори-спрингс Йэну? Навсегда?
— Нет, — прошептала она после долгой паузы. — Нет.
Джейк снова стиснул ее руку.
— Послушай, родная моя, — мягко сказал он, — я знаю про вас с Йэном, но он — прекрасный человек. Он возродит свою землю…
Самые разные чувства охватили Джейси. Она испытывала ревность, видя, как высоко Джейк оценивает Йэна. Ее разбирало зло и в то же время охватила грусть. Грусть, потому что она понимала: Джейку мало было дочери, глубоко внутри сохранились его мечты о сыне. Но ей-то Йэн не друг, и можно не брать в расчет их страстное взаимное влечение, имевшее когда-то место. Теперь, если он получит Корробори-спрингс, то может запретить ей даже ступать на эту землю.
Она повернулась и посмотрела отцу прямо в глаза.
— Не делай этого, папа, — умоляюще попросила она. — Пожалуйста, не дай Корробори-спрингс уйти из нашей семьи.
1
Легендарное место в древней Британии, где находился двор короля Артура и собирались рыцари Круглого Стола (Примеч. перев.).