С такими мыслями Нина принялась звонить в справочную, надеясь, что Татьяна за прошедший год не поменяла фамилию, что у нее есть телефон. Так оно и оказалось. Нина с трудом поверила в свою удачу, когда так просто выяснила нужный ей номер. Еще более странным показалось ей, когда после первого же звонка ответил тихий, приятный женский голос.
— Вы и есть Татьяна Шеремет? — стразу же догадалась Нина.
— Да. — В голосе послышалась настороженность. — А кто говорит?
— Меня зовут Нина Торич. Вы меня не знаете. Но, может быть, вы знали моего мужа Ярослава? Они с Игорем были друзьями.
— Я знакома с Ярославом, — медленно произнесла Татьяна. — Вы что-то хотите передать мне от него?
— Нет, я хотела рассказать об Игоре.
— Об Игоре? — голос Тани дрогнул. — Вы видели его перед тем, как…
— Да, я его видела… случайно. Но это не телефонный разговор. Когда мы с вами увидимся, я все подробно объясню.
— Вы знаете, как все случилось? — взволнованно спросила Татьяна. — Игорь вам что-то рассказывал?
— Таня… Давайте перейдет на «ты». Вы… ты все поймешь, когда мы с тобой поговорим. А пока до свидания. Сейчас мы не можем встретиться. Я позвоню позже.
— Подожди, не вешай трубку! — торопливо воскликнула Таня. — Когда мы встретимся? Где ты сейчас? Дай мне свой телефон!
— Я не могу, поверь. Потерпи дня два-три. До свидания.
После этого разговора Нина твердо решила продолжить знакомство с Татьяной Шеремет. Что-то пронзительно близкое, созвучное ее собственной душе почудилось Нине в интонациях Таниного голоса. За этим голосом угадывалась неподдельность чувств.
Раиса вернулась вечером и, конечно, сразу же обрушила на Нину поток новостей. Большая часть сведений Нину совершенно не интересовала и она только из вежливости слушала хозяйкин монолог. Раиса говорила, говорила, а Нина ждала момент, когда, наконец-то, останется одна и сможет поговорить по телефону с Ярославом. Но не так просто было остановить поток красноречия, густо замешанный на тщеславии.
— Представь себе, Ниночка, у меня сегодня был совершенно невероятный день! Начать с того, что в электричке прилепился какой-то тип… между прочим, довольно симпатичный. Всю дорогу осыпал комплиментами, еле от него отделалась. Казалось бы, на что ему сдалась такая старая тетя, как я?
— Ну, что вы, Рая, вам до старости ой как далеко, — вяло возразила ей Нина.
— Такой уж день удался, наверное, не знаю… А может выглядела я лучше, чем обычно… В общем, наши дамы в конторе на меня даже рассердились, потому что один клиент, вполне солидный, не меньше часа со мной проболтал, а на них — ноль внимания. Я потом смеялась: видите, девочки, тетя Рая еще ого-го! Хоть и дважды мама, почти бабушка, но, если рассматривать не при ярком свете, так вполне ничего. А в довершение ко всему встретился Закора. Когда я у него в аппарате работала, так он, бывало, мне едва кивал в коридоре, а тут остановился, раскланялся. Стал закидывать удочки: не устроит ли мой Елагин в свою фирму его племянника. А я и подумала: «Эге, Егор Федотович, раньше вы таких, как мой Юрик, в упор не видели, а теперь не прочь и знакомство завести, чуть ли не в гости приглашаете». Вот метаморфозы какие! Видно, твой Ярослав Николаевич набирает вес, если такие, как Закора, к нему своих родственников пристраивают. Молодец он, энергичный парень. Ну, конечно, и отец твой ему, наверное, помог. Так вот, когда наши дамы увидели, как со мной Егор Федотович любезничает, позеленели от зависти. До конца дня разговоров хватило. А тут еще, как на грех, начальник меня похвалил, поставил в пример мою оперативность. Ну все одно к одному. — Раиса весело рассмеялась. — Представляю, как завтра с утра они будут шушукаться. Тем более, что сегодняшний клиент завтра опять должен прийти и опять ко мне. Как бы кто-нибудь еще не вздумал Елагину насплетничать. Хорошо, что мой Юрик — мужик не ревнивый. А, если б он был, как твой Ярослав, неприятностей бы я не обобралась.
— Думаете, что Ярослав ревнивый? — улыбнулась Нина.
— Думаю? Я в этом уверена! Достаточно заметить, как он на тебя смотрит. А когда вчера вы с ним шли по улице, я обратила внимание, что он подозрительно оглядывает каждого мужичонку, даже самого невзрачного.