Чересчур умелой, поразмыслив, решил он. Ибо поскольку у нее никогда не было дома, который она могла бы назвать своим, она превратила этот коттедж в идеальный, поросший виноградником дом, как на картинке. И она сделала это для них двоих.
— Ты полагаешь, что мы будем жить вместе. Верно?
— Не совсем так. — Она подошла к нему, нога к ноге, лицо к лицу.
Да, храбрости некоторым женщинам не занимать, подумал он.
— Рассылая все эти приглашения друзьям Хелены, женщинам с вычеркнутыми фамилиями мужей, мужьям, рядом с которыми дописаны имена новых жен, со всеми этими переменами адресов, страны проживания, гражданского состояния, я лишь крепче поверила в то, что брачные клятвы не являются гарантией того, что любовь будет длиться вечно.
— Они лишь начало, — протяжно проговорил он.
— Тогда я готова начать.
Он по-иному взглянул на нее.
— Так ты выйдешь за меня замуж?
— При одном условии.
Он вздохнул, сердито глядя в сторону.
— Тогда это уже не замужество.
Она небрежно уселась за столом, скрестив ноги. Взяла чайник и стала разливать чай. Слегка почерневшими серебряными щипцами, позаимствованными на главной кухне, она взяла два кусочка сахара и положила их ему в чашку.
Он поворчал и сел. Завладев щипцами, он положил себе в чашку еще два кусочка. У него появилось ощущение, что это ему требуется.
Глядя через край чашки, она пила чай.
— Ты все еще меня любишь?
— За месяц ничего не переменилось.
— Но любовь означает, что людей принимают такими, какие они есть.
— То есть, девочка имеет преимущество передо мной.
— Она и появилась раньше.
— Я обязан знать, что ты моя.
— А я и так твоя.
— Пока не произойдет разрыв между Хеленой и Реджи.
Мелисса стала водить пальцем по бело-голубым клеткам скатерти.
— Если они продержатся пять лет, то мы будем вольны, как птицы. Авроре просто надо немного подрасти. Я прошу тебя всего лишь чуть-чуть подождать.
— Давай посмотрим, правильно ли я тебя понял. Я получаю пять лет условного брака с оговоркой, разрешающей мне превратить его в постоянный, когда ребенок подрастет. — И он выругался, качая головой.
— У нас все получится. Я выйду за тебя замуж.
— На данное время. Не существует никаких клятв, коль скоро им сопутствует оговорка о расторжении договора. Исключением, конечно, является предбрачное соглашение, подписанное его сиятельством и твоей хозяйкой. Она была достаточно счастлива, чтобы его подписать.
— Она просто не раз обжигалась.
— Такое случалось со всеми нами. Мы не можем подвешивать наши жизни на волоске, ставя их в зависимость от того, как сложится их брак.
Оба уставились в свои чашки. Она попивала чай, точно лишнее движение согреет ей губы. Он отправил свой чай в рот одним глотком. Ему хотелось стиснуть ее в объятиях, а не вести с нею беседы наподобие переговоров о прекращении огня.
— Тебя бросали, — заявил он. — Ты оставалась одна, потому что эти люди влюблялись в других, Мелисса. Я же никуда не ухожу. И не уйду никогда. Ты можешь пообещать мне то же самое?
— Не могу, иначе я нарушу другое обещание.
Вновь настало продолжительное молчание. Еще одна негромкая мольба.
— Не заставляй меня делать выбор, Рейли.
— Похоже, ты его уже сделала. — Он встал, ощущая никогда не испытанную усталость. Повернувшись, чтобы уйти, он задел за край старого ковра, который она сюда принесла и который раньше лежал в ее комнате. Забота о ней превратилась у него в привычку, от которой он никогда в жизни не откажется. — На чердаке западного крыла есть получше. Я велю его принести на следующей неделе.
— Рейли!
Он остановился в дверях.
— Что, мисс?
Губы ее превратились в тоненькую ниточку.
— Я сделала это своим домом. И буду за него держаться.
— До каких пор? До какого момента? — Он направился к закрытой двери, задев костяшками пальцев за грубую оштукатуренную поверхность. И он припомнил, как уговаривал Реджи: «Боритесь за нее. Если это не сработает, попробуйте что-нибудь другое. Если вы ее любите, то не сдавайтесь». Он не сдался. Просто он не представлял себе, что делать дальше. Она пообещала быть здесь из-за ребенка. Разве он смеет ставить ей это в вину?