Темно-синие глаза Меган вспыхнули, а потом превратились в узкие щелки.
– О, дьявол! Когда это он намекал?
– Не раз, но разве его можно винить, если ты демонстрируешь ему только плохие свои черты? Он не понимает, как мы с тобой можем дружить, если у нас такие разные характеры.
– Много он понимает, – выпалила Меган. – Мы сделаны из одного полотна, до самого обтрепанного подола, – она прикусила язык, не скрывая тревоги. – Он же не станет настаивать после свадьбы, правда?
– Ты же знаешь, он вовсе не похож на тирана, – убежденно сказала Тиффани. – Но даже если и станет, это все равно ничего не изменит. Боюсь, эта подруга у вас на всю жизнь, мисс Пенуорти.
Меган тепло и искренне улыбнулась, и на ее щеках появились очаровательные ямочки. Тиффани даже замерла на минутку, хотя не раз видела эту сияющую улыбку подруги, обращенную к ней. В такие моменты Тиффани до сих пор чувствовала себя так, будто ей вручили особый дар, и для своей любимой подруги она бы сделала что угодно. А стоявшие в церковном дворе джентльмены, украдкой поглядывавшие на Меган, умолкли на полуслове и откровенно уставились на красавицу. Некоторые из них решили снова попытать счастья в ухаживаниях за самой непревзойденной красавицей прихода.
Произнеся эту речь, Тиффани взяла Меган под руку и повела к церковной двери, у которой Тайлер все еще беседовал с четырьмя дамами семейства Теккереев. Не глядя на подругу, Тиффани прошептала:
– У меня предчувствие, что сегодня нас ждет удача. Мы наконец получим это долгожданное приглашение, я просто в этом уверена. А в этом новом голубом поплиновом платье ты просто бесподобна! Старая курица наверняка будет очарована.
– Ты правда так думаешь? – с надеждой спросила Меган.
Тиффани хотелось бы, чтобы это треклятое приглашение не представлялось ее подруге такой уж несравненной ценностью. И дело вовсе не в том, что графиня, казалось, знала всех в Девоншире, что на ее вечера люди приезжали бог весть откуда, и в ее салоне всегда можно было завязать новые интересные знакомства. Все это составляло лишь часть причин, хотя и значительную для молодой девушки с такими же надеждами, как и у всех молодых девушек, которые не нашли мужчину своих романтических грез среди ближайшего окружения.
И все же это было не главное, поскольку через несколько месяцев Меган предстоял ее первый лондонский сезон, где она могла встретить всех достойных молодых людей, о которых только можно было мечтать. Нет – графиня Веджвуд годы потратила на то, чтобы приглашение в ее дом стало считаться серьезным достижением. Ни разу не оказаться в списке ее гостей могло означать, что вы еще не доросли до него, или, что еще хуже, с вами что-то не так – возможно, семейный скандал, слухи о котором еще не утихли. С другой стороны, каждая знатная семья в округе хотя бы раз получала ее приглашение – в числе прочих и семья Тиффани. Ее родители тогда отправились на прием, а она под предлогом мигрени осталась дома из верности Меган. Но даже ей она никогда бы не призналась, что после этого стала еще более отчаянно жаждать приглашения.
Они обе были почти уверены в том, что графиня просто ждет, пока Меган исполнится восемнадцать. Но прошло уже два месяца со дня рождения, а сквайр и его дочь все еще не были приглашены.
В ответ на вопрос подруги Тиффани крепко сжала ее руку, молясь, чтобы внушаемые ею надежды не оказались разбиты. Но сегодня благодаря Тайлеру они впервые за прошедший месяц будут иметь возможность поговорить с графиней. Возможно, леди Офелии нужно просто напомнить, что Меган Пенуорти – ее соседка.
– Значит, в следующую субботу, мистер Уотли, – как раз говорила леди Офелия, когда девушки подошли к семейству Теккереев. – Небольшой вечер, человек сорок, не больше. И, конечно, привезите с собой вашу очаровательную невесту.
Графиня улыбнулась Тиффани, бросила взгляд на Меган и, повернувшись, вошла в церковь.
Это было прямое попадание, преднамеренный удар. Младшая из сестер, семнадцатилетняя Алиса Теккерей, даже хихикнула, прежде чем поспешить за матерью. Две старшие дочери, Агнес и Энни, попросту злорадствовали.
Всего мгновение Тиффани чувствовала себя оскорбленной, а затем ее охватил гнев. Как они смеют? Все знают, что Меган и Тиффани – лучшие подруги, и что Меган повсюду сопровождает ее с Тайлером, поскольку является их компаньонкой. Впечатление было такое, будто Теккереи все заранее спланировали, выбрав самое подходящее время, чтобы дать понять, что долгожданное приглашение для Меган не последует никогда. Тиффани подозревала, что знает причину. Меган слишком красива, чтобы ее можно было пригласить в дом, где есть три гораздо менее привлекательные девицы на выданье.
Тайлер слегка кашлянул, напоминая девушкам о том, что они замерев стоят у входа в церковь. Тиффани, наконец взглянув на Меган, поняла, насколько серьезно ранило подругу пренебрежение Теккереев. Серьезнее, чем Тиффани ожидала. Лицо Меган было белым, как ленты на ее шляпке, а большие голубые глаза наполнились слезами, готовыми в любой момент пролиться несмотря на то, что девушка изо всех сил старалась сдерживаться. Сердце Тиффани сжалось от сочувствия, и она рассердилась еще сильнее, потому что ничем больше помочь подруге не могла.
Она сжала ее руку, и Меган взглянула на нее.
– За что? – прошептала она.
Тиффани была так рассержена, что сказала прямо:
– Ты слишком красива, черт побери. У нее на выданье три серые мышки, но ни один мужчина на них не посмотрит, если рядом будешь ты.
– Но это… это…
– Эгоистично? Мелко? Разумеется, Мег, но…
– Все в порядке, Тифф, правда… но сейчас мне нужно побыть…
Не окончив фразы, она стремительно пошла прочь.
– Меган, подожди! – крикнула ей вслед Тиффани, но та уже бежала из церковного двора, потому что больше не могла сдерживать слез. Мистер Покок предложил ей носовой платок, когда девушка проносилась мимо него, но этот благородный жест остался без внимания.
– Думаю, надо ее догнать – до Саттон-Мэнор больше мили, – заметил Тайлер.
– Ее надо догнать не поэтому, – ответила Тиффани с отсутствующим видом, все еще глядя, как Меган споткнулась, остановилась, поискала в сумочке носовой платок и снова пошла вперед, так им и не воспользовавшись. – Мы с ней уже проходили пешком это расстояние.
Тут Тиффани наконец посмотрела на него, и его выражение лица ей совсем не понравилось.
– Не смей быть таким довольным, Тайлер Уотли. Она не заслуживает того, что сделала эта ужасная женщина.
– Позволь мне не согласиться…
– Нет, не позволю. Завтра ты все равно увидишь перемену в ее поведении, так что я уже могу тебе это сказать. Единственная причина, по которой Меган так безобразно вела себя с тобой, – это забота о том, чтобы тебе не понравиться. Она делала это из любви ко мне, потому что знала, как сильно я… как сильно ты мне нравишься, и не хотела, чтобы мне было больно, если бы ты стал симпатизировать ей.
– Но я ее едва терплю, – возразил Тайлер.
– Когда вы впервые встретились, ты этого не чувствовал, не так ли? – выпалила в ответ Тиффани.
– Нет, пожалуй, но… ты хочешь сказать, что все это было преднамеренно?
– Да, и если ты собираешься из-за этого рассердиться, то сердись на меня, потому что я могла остановить это раньше, но я… мне кажется, я еще немного боялась, что ты поймешь, какая она на самом деле открытая, любящая, добрая…
– И избалованная, и своенравная…
– Всего лишь немного избалованная, но с таким добрым и щедрым отцом, как сквайр, этого можно было ожидать. А своенравности во мне ровно столько же, сколько и в ней, Тайлер.
– Да, но в тебе она кажется мне очаровательной.
– Спасибо… пожалуй, я рада это слышать. Но можешь ли ты понять дилемму Меган? Она знает, как к ней относятся мужчины, Тайлер. Манера поведения, которую она продемонстрировала с тобой, – ее единственный способ удержать мужчин от безнадежной влюбленности в нее.
– Но, дорогая, мне не нужна жена, похожая на нее. Боже милосердный, ни за что! – он и вправду казался оскорбленным этим предположением. – Этой девушке нужен мужчина крепкого сложения, со слабым характером и такой, который понятия не имеет, что такое ревность. Я бы не перенес, если бы каждый мой знакомый влюблялся в мою жену… одного-двух я еще смог бы вытерпеть, – добавил он с улыбкой. – Но всех – боже, я бы впал в совершенное уныние.