– Ну да, я еще и храплю к тому же. Но ты как хочешь, а обновить нужно!
Конечно, они обновили. Удобная оказалась кровать. Так что ни к каким кошкам Юка перебираться не стала. Правда, оказалось, что Иван не только храпит, но и разговаривает во сне. Заснул он мгновенно, словно в прорубь провалился: только что ворочался – и вот уже похрапывает. А потом вдруг забормотал что-то. Юка прислушалась:
– Надо следовать, – внятно произнес Иван.
– Куда следовать? – тихо спросила Юка.
– За квадратами.
– Зачем?
– Берем квадраты!
– Почему именно квадраты?
– Круглые ненадежны.
Юлька не выдержала и тихонько рассмеялась: вот дурачок!
Глава 2
Третья жертва
Следующий месяц у Ивана с Юкой прошел в страшной суете: первым делом Юка перекрасила волосы, остановившись на темно-каштановом оттенке – рыжей ей быть расхотелось. Потом подали заявление в загс. Они заново привыкали друг к другу и потихоньку вили гнездо, налаживая совместный быт и воюя с кошками. В первые же выходные съездили к Зое Афанасьевне, маме Юки, чтобы объявить о скорой свадьбе. Ивану пришлось выдержать целый допрос с пристрастием, потому что Зоя Афанасьевна была в курсе событий и не умела так быстро прощать измену, как дочь. Потом мама смилостивилась и даже предложила забрать кошек, чтобы облегчить жизнь «молодым», но Юка с Иваном хором сказали: «Ни за что!» Иван обожал Бонни и надеялся наладить отношения с Клайдом.
– Мы тебе подарим котенка, хочешь? – предложила Юка, понимая, что маме одиноко: год назад умер отец, и они обе еще не привыкли жить без него. Олег Павлович Кавелич был известным и успешным адвокатом, а Зоя Афанасьевна сначала работала школьной учительницей, но потом переквалифицировалась на детского психолога, и они оба немало удивлялись дочери, выбравшей путь исследователя-криминалиста.
Иван по уши погряз в расследовании серийных убийств и сокрушался, что не получит отпуск, пока преступник не будет пойман, так что их с Юкой медовый месяц откладывается на неопределенное время. Следователи прорабатывали окружение жертв и выясняли их маршруты – особенно второй девушки. Последним с ней общался ее парень, живший на Бауманской: они поссорились, и девушка ушла от него в начале двенадцатого, а в начале второго ее уже не было в живых. У парня имелось алиби: после ухода подруги он почти до утра сидел у монитора: общался в сетях и рубился онлайн в танчики.
Преступник не оставил ни одной улики. Впрочем, в первом случае всю ночь после убийства шел дождь, который смыл все, что могло оставаться, а во втором следы затоптали бомжи. Судя по странгуляционным бороздам на шеях жертв, преступник душил их сзади и был гораздо выше ростом, что и неудивительно: обе жертвы маленькие. Составили психологический портрет преступника: хладнокровный, аккуратный, предусмотрительный, не любит вида крови, не агрессивен в сексуальном плане (вероятно, импотент). Не слишком надеется на собственную силу, предварительно оглушая жертвы электрошокером. Чулок преподнес больше всего сюрпризов: оказалось, он был изготовлен лет десять назад.
А в один прекрасный день начальник вдруг вызвал Юку к себе в кабинет, но вместо него там обнаружились Иван с Кириллом. Она сначала обрадовалась, но увидев их напряженные лица, насторожилась:
– Что случилось?
– Присядь.
Юка села, переводя взгляд с одного на другого:
– Говорите.
– У нас еще жертва, – сказал Иван. – Все примерно то же самое: метр шестьдесят пять, двадцать шесть лет, задушена таким же чулком, что и вторая девушка. И он так же применял шокер.
– Но? – спросила Юка. – Есть же какое-то «но»?
– Есть, – вступил Кирилл. – У нее каштановые волосы. Оттенок немного другой, но, в общем, похож на твой.
Юка провела рукой по волосам. Ее зазнобило.
– Что вы хотите сказать? Это на самом деле имеет отношение ко мне? Он что, следит за мной? Но почему?
– Юля, я боюсь, все еще хуже, – мягко произнес Кирилл. – Вот, посмотри. Это твоя?
Он протянул ей прозрачный пакетик для вещдоков с лежащей внутри игрушкой – желтая мышка с длинным хвостом.
– Не знаю. У кошек такая была.
– Когда ты ее видела в последний раз?
– Не помню! Они то заныкают ее куда-нибудь, то снова достанут.
– На ней обнаружена кошачья шерсть, – сказал Иван, с состраданием глядя на Юку. – Я брал шерсть наших для сравнения. Она идентична. Это твоя игрушка. В смысле – Бонни и Клайда.
Юка окаменела, устремив взгляд в пространство. Потом медленно произнесла:
– Выходит, он был у меня дома?
– Давай начнем сначала, – предложил Кирилл. – Расскажи обо всем, что с тобой происходило за последние месяцы. Кто приходил, где бывала, с кем познакомилась. Первым делом скажи, у кого есть ключи от твоей квартиры? Взломанный замок ты бы наверняка заметила, правда?