Глеб промолчал, прекрасно зная, что Дзиро не пробудет на «Фабрике» долго — характер не позволит. Но зато он увидит ту жизнь, которой не видел прежде, и поймёт, куда двигаться дальше. Вряд ли в Танабэ у него был бы такой шанс.
Наконец вышли Монгол, Вадим Сергеевич и Дея. Глеб хотел поговорить с ней наедине (допускалось лишь присутствие Баюна), поэтому прибегнул к тактике Дзиро — послал сообщение, когда Дея шла мимо: «Сверни направ».
Она растерялась, но узнала номер. Потом повернулась к скверу; Глеб махнул ей зерфоном и прижал палец к губам.
Дея окликнула спутников. После пары фраз те пошли дальше, а она вошла в сквер:
— Глеб?..
— Есть разговор, — сказал он серьёзно.
Став вороном, Баюн взмыл на ветку:
— Не буду мешать вам. Правда, я всё услышу, но вы представьте, что я обычная птица!
Быстро темнело, и над скамейкой вспыхнул фонарь. Стук молотка сменил чей-то смех. Остановившись, Дея смотрела на Глеба:
— Я уже знаю про «Грей Тауэр»: ты вынес нас из огня — меня, Вадима и Монгола… И из-под ареста нас отпустили благодаря тебе.
Но Глеб благодарности не ждал — спросил прямо и без прелюдий:
— Что ты и Азарин скрываете от остальных?
Дея растерялась, но он видел: к растерянности примешался страх.
Глеб рассказал о столбе света, ловившем разговоры законодержцев. С каждым словом она мрачнела. А когда прослушала запись, и вовсе села на скамью.
— Только не ври, — попросил Глеб.
Дея оправила шарф, вовсе в том не нуждавшийся. В домах за сквером зажигались окна. Глеб ждал.
— В штабе есть предатель, — сказала Дея. — Возможно, группа предателей. Они работают на тех, кто действовал с Коротовым.
— На магов, пытавшихся стравить аномалки с неволшебкой? — проронил Глеб.
Дея кивнула:
— Ты ведь уже знаешь: среди магов многие хотят войны — даже в нашем руководстве. Эти люди выжидают. Их шпионы в каждом штабе… не только в близборском. А Азарин хочет убедить их в своей лояльности. Получив приказ прекратить поиски Лаэндо, он сделал вид, что подчинился, но на самом деле Лаэндо искали…
Дея замялась, но Глеб сверлил её взглядом. Вздохнув, она продолжила:
— Есть законодержцы, в которых Азарин уверен — очень маленькая группа. Я в их числе. Большинству из нас чуть за двадцать, некоторым меньше: Азарин набрал нас прямо из академии — вербовал тех, кого не успели завербовать другие, — Дея взглянула на Глеба: — Члены этой группы искали Лаэндо, когда тот отравил меня, и следили за людьми Коротова, чтобы узнать о его планах. В день, когда ты попал в Лесовье, Азарин послал людей на его завод, но Коротов уже использовал «Ключ»… Глеб, Азарин тоже хотел помешать ему, — в глазах Деи блестел свет фонаря. — Он не злодей, каким хочет казаться!
Глеб был обескуражен:
— А свет, который ловит разговоры… Азарин решил вычислить предателей с помощью прослушки?
— Ну, конечно, — Дея поднялась со скамьи. — Я говорила, что не нужно подозревать всех — тем более Монгола с Вадимом… Но он упёртый, как баран! Из упрямства он и соврал тебе, что ты был приманкой: мол, в нашей работе бывает всякое, и тебе нужно привыкнуть… Я сразу поняла, что он перегнул палку!
Дея умолкла, и отчего-то казалось, что она недоговаривает. Чувствовалось, что она напряжена.
Глеб глядел на дверь вокзала, за которой зажгли свет.
В штабе есть предатель… Азарин пытался помешать Коротову… Есть группа законодержцев, подчиняющихся лично ему.
Бондиана какая-то!
— Обещай, что будешь об этом молчать, — потребовала Дея.
— Само собой… — проронил Глеб. — Хотя Монголу с Вадимом Сергеевичем сказать стоило бы.
— Может, и так, но решать не нам, — Деи нашла взглядом Баюна: — Стихотворец, тебя тоже касается!
— Я — могила! — изрёк дух. — Мертвее мёртвого! Разложившийся труп, по которому ползают…
— Давай остановимся на трупе, — предложил Глеб.
Почти совсем стемнело, и фонари превратили листву в рыжее зарево. Глеб потупился: зря он устроил Дее допрос. А что она недоговаривает, ему могло и показаться.
Но Дея не обиделась:
— Это всё, о чём ты хотел спросить?
— Ну да…
— Значит, я наконец-то могу сказать «спасибо», — Дея произнесла это без тени сарказма. — Я уже дважды обязана тебе жизнью. А теперь обязана и свободой.
Мимо прошёл парень в модной куртке — блестящей, как сталь. Блеск напомнил о Лаэндо, и Глеб вздрогнул.
Зеркальника так и не нашли. Глеб опасался его мести, хоть и знал, что та не последует сразу — Лаэндо ведь нужны глаза… Точнее, фамильяр, который их заменит. Но что будет, когда такой фамильяр найдётся?