Киваю. От чего-то я не могу смотреть ему в глаза.
- Ана, что случилось с тобой?
Усмехаюсь. И наокнец поднимаю голову.
- А с тобой? Признайся, что я - не была твоим другом, а лишь ковриком, о который можно вытирать ноги. Ты пользовался мной, Лео. А как только я начала сопротивляться свалил и нашёл себе новую жертву, - спокойно киваю на брюнетку у бара.
- Ты настаивала на том, что я хочу чего-то больше дружбы. Как будто ты знаешь это, лучше меня самого. - Лео качает головой. - Думаешь раскусила меня за год? Ты же сама меня хочешь. - Он делает медленные шаги и загоняет меня в клетку, кладя руки по обе стороны от моей головы. .
И тут меня перемыкает.
- Я люблю тебя, Лео, - тихо шепчу, но судя по лицу, он всё слышит. - Лео, который вечно смеялся; делал какую-то ерунду, по типу кататься на детской машинке в гипермаркете; Лео, который растворялся в своих песнях и вкладывал в них душу. Хоть ты относился ко мне, как к чему-то привычному, я любила тебя за это. А сейчас я не узнаю тебя. Ты стал чужим.
Я вылетаю из клетки. Ведь путь открыт - он давно убрал руки.
Легко, развевая волосы на ветру, иду на встречу свободе, новой жизни, оставляю всё старое позади... как вдруг меня хватают за руку. А затем резко прижимают к груди.
- Ана, Господи. Я думал ты уже без сознания валяешься где-нибудь в кустах.
Я расслабляюсь и обнимаю Зака в ответ.
- Я ждала тебя.
Как же легко говорить слова любви человеку, который уезжает навсегда в противоположном направлении от твоей жизни. Они легко вырываются изо рта, стряхивая тяжёлый груз с плеч.
Я прощаю тебя, Лео, и желаю счастья. Ты научил меня не унижаться перед людьми, уважать себя и смеяться.
Это было жестоко
Сухость во рту, отвратительная головная боль пробуждают меня с утра. А ещё... аромат жареной яичницы. Распахнув глаза, сажусь на незнакомой постели. Бежевые стены с нависной плазмой. Балкон с белой тюлью и двуспальная кровать, на которой собственно я и нахожусь.
Встаю на ноги, босиком перебирая по направлению к шуму.
Зак готовит у плиты, пританцовывая и напевая себе под нос. Невольно любуюсь этой картиной и решаю позабавиться с утра.
- Доброе утро, - пугаю его.
Зак дёргается, щуря на меня свой взгляд.
- Голодна?
- Честно говоря нет. - прохожу к барной стойке и усаживаюсь. - Хочу, чтобы меня убили и мои мучения наконец закончились.
Зак громко ставит передо мной стакан:
- Пей!
Зелёная густая масса в стекле танцует из стороны в сторону .
- Это что?
- Смузи. - парень перекладывает яичницу в тарелки. - Не бойся. Это вкусно и восстановит твои силы.
Сомнительно смотрю на жижу, но решаю рискнуть. Куда ещё хуже то?
На вкус оказалось очень даже ничего. Лёгкая кислинка от яблока или киви. Организм просыпается и начинает бурлить. Голод вмиг даёт о себе знать.
- Поделишься рецептом? - спрашиваю у парня, когда тот садится напротив и пододвигает мне тарелку.
- Хах, надеюсь ты не так часто балуешься алкоголем.
Опускаю голову.
- На самом деле никогда. А вчера вдруг захотелось.
- Что-то пошло не так?
- Все вдруг стали чужими. Почему, если у тебя появляется парень или девушка ты прекращаешь всякие связи со своими друзьями? Я их не понимаю. Можно же уделять время всем. А они замкнулись на своих вторых половинках.
- Забей, Ан. - говорит Зак. - С утра пораньше себе настроение портишь.
- И правда. - я хватаю вилку и откусываю кусочек. Смотрю на Зака и понимаю, что обычно я готовила для кого-то, а тут всё наоборот. Мне становится тепло.
- Зак, зачем я тебе нужна, а? С кучей проблем в голове и жизни. Почему ты решил добиваться меня тогда?
Зак внимательно наблюдает за мной своими зелёными глазами.
- Потому что увидел в тебе себя. Себя трехлетней давности.
- Так ты говоришь, что всё наладится? И я стану счастливой?
- Ты можешь быть счастливой прямо сейчас. Но отчего-то не позволяешь себе этого. Твои мысли вертятся лишь о том, что тот-то тот-то плохо с тобой обращается, что у тебя всё плохо.
- Но ведь так и есть.
- Ты виновата в этом.
Злость подобно спичке вспыхивает внутри меня.
- Почему это я? - громко возмущаюсь.
- Ты поговорила с родителями? - спрашивает Зак, а я опускаю взгляд. - То то же.
- Причём здесь родители?! Меня больше волнуют мои друзья.
Зак встает, начинает убирать посуду и не позволяет мне помочь.
- Ты только и делаешь, что ноешь. Но ничего не делаешь, чтобы исправить ситуацию, что с родными, что с друзьями. И кстати, на друзей забей. Пока ты меняешь своё окружение - развиваешься. Когда же оно остаётся прежним и давит на тебя - гниёшь. - Зак всё кладёт в мойку и оборачивается. - Люди приходят и уходят, Ан. Ты можешь им не нравится за какие-то черты, родители же принимают тебя таким, какой ты есть, и любят тебя, как бы дерьмово ты к ним не обращался. И близкие ни за что не оставят тебя в беде, в то время как у друга могут появится другие заботы. Разберись вначале с родителями, а остальное просто не имеет значение.