Это было сложное время. Время радостей и побед, время борьбы и проигрыша. Но время мчалось, и с каждым годом казалось все быстрее, его бег уже нельзя было замедлить. Когда пришла летняя жара, пришла пора новых открытий.
Сентябрь 1991.
Фредди.
Бетти была террасе, потягивая шерри, и смотря на гладь озера. Она поняла, что нам нужно было, тогда, когда появилась Беатрис, нам нужен был Монтре. Она была по-настоящему счастлива здесь. Раньше она ощущала насыщение в наших отношениях, и это не смотря на полутора годовой перерыв в нашей близости. В наших занятиях любовь было больше механики, развивающиеся по одному и тому сценарию. Но теперь возвращение к старой жизни дарило нам полное ощущение обладание друг другом, и владение всей ситуацией. В свои годы она была любовницей удрученной в таких делах, она в совершенстве владела телом и своими эмоциями. У нас было меньше разногласий, как во время юной поры, хотя иногда мы могли спорить, как прежде, с битьем посуды, и хлопаньем дверей. Но все же мир менялся и мы вместе с ним.
Я подошел к ней, она обернулась, смотря в мои глаза. Зная, что дети может быть, еще не спят, я прижал ее к мраморным толстым перилам, сминая ее губы в страстном поцелуе. Я поставил ее поудобней, чтобы мгновенно завладеть положением. Я гладил ее бедра, все сокровенные местечки. Бетти прерывисто задышала, я расстегнул брюки, она сама направила мою плоть в себя. От каждого моего нового толчка она тяжело всхлипывала, приникая теснее ко мне. Ее теплое дыхание опаляло меня, я снова сходил с ума с ней, снова, как в молодости.
Мы без долгих прелюдий и ласк получили то, что хотели друг от друга. Мы тяжело дышали, унимая биение сердец и дрожь в конечностях. Бетти удивлено посмотрела на меня, догадываясь, что на ее теле останутся мелкие синяки от вдавившегося в кожу мрамора. Я нежно обнял ее, мягко целуя в локоны. Она любила такие бурные минуты, что были в нашей жизни всегда. Мы могли утолять свой голод, где угодно, это даже подстегивало наш еще больше отдавать друг другу все, что можно отдать, ничего не требуя взамен.
- Я люблю тебя, - прошептал я.
- Я тоже люблю тебя, - тихо ответила она.
И это не были для них опошленные с годами слова, эта фраза по-прежнему имела тот же смысл, что и много лет тому назад. Все же наши чувства не померкли и не угасли, а с каждым годом крепли, и разжигались с новой силой, как сильный костер.
Время в Монтре, похоже на сладостный сон, тот сон, что не хочется забыть. Так сложно просыпаться от этого сна. И нужно ли?
Эпилог.
Декабрь 1994.
Фредди.
В моих руках было чудо. Этот шевелящийся комочек был нашей дочерью. После всего пережитого нами она стала нашим чудом. Я знал, что Бетти не могла больше забеременеть, но это случилось, когда она сказала мне это, мое сердце подпрыгнуло внутри. Мы оба этого хотели, хоть и страшно боялись перемен. Нашу девочку мы решили назвать Селестой Оннориной. Мы наконец-то решились жить тихо. Я ушел со сцены, занимаясь продюсерованием, Бетти же открыла свою музыкальную школу. Пора было уже что-то менять.
- Какая она красивая, папа, - Рэй посмотрел на меня, ему недавно исполнилось восемнадцать, он жил один в Гарден-Дейлиас. Два тому назад Роберт наконец-то отдал дом Джозефу, единственному своему сыну, а тот передал его Бетти.
Последние три года нас постоянно настигали беды. Встретив Беатрис вновь, я снова поверил в ее чистую душу, что она повзрослела, и стала другой. Я закрутил с ней роман вновь. Я до сих пор не могу забыть выражение лица Бетти, когда она выгоняла меня из дому, узнав о моей связи с Беатрис. Но Бетти узнала и о других моих изменах. Стерпеть мою измену с Алисой или Анной, она смогла, сказав, что после того, что мы пережили, это ничего не значило, но простить Беатрис она не смогла. Я ушел к Беатрис. Вновь. Но Беатрис приготовила удар и для меня. Я поначалу не поверил, но потом, поразмыслив, понял, что все так и было. После Ирландии она была другая, избегала меня, а когда заговорила о Патрике, она явно хотела сказать что-то мне еще. Ее можно было понять, сложные роды, депрессия, подозрения в измене. Сам-то я спал в это время с Анной Саттон, даже тогда, когда она прекратила свои отношения с Джейком. Пока я болел, думая, что к меня заразная болезнь, то у нее случился роман с режиссером, но я был готов это простить.
Но Брайан, как он мог? Мне было сложно узнать об этом предательстве. Бетти и Брайан, я даже представить себе это не мог. Она ждала его ребенка, у нее случилось два выкидыша, и она ничего мне не сказала. Когда все это Беатрис говорила, мне становилось плохо. Я собрался и поехал к нему, и застал их в одной постели. Мы все поругались, Бетти же была не намерена мне давать развод. И так два года она не хотела мне дать свободу, а когда Беатрис забеременела, то она разрыдалась от безысходности и отчаяния, а потом устроила настоящую бурю. Я заслуживал все эти упреки, но не мог простить Бетти измены, моя гордость была важнее нашей любви. Беатрис потеряла ребенка, а Бетти через год рассталась с Брайаном.
Наши отношения были напряжены, все знали о наших романах, недоумевая, почему мы не разводимся. Но этого не хотела Бетти, и не зря. Беатрис вновь забеременела, но все изменилось. Неожиданный звонок Бетти заставил меня поменять все в своей жизни. Узнав о болезни Аллегры, я осознал всю глубину своей вины. Она умерла, сгорела от рака крови за несколько недель. В тот день увидев, Бетти заплаканную в больнице, во мне все перевернулось от нежности к ней. Я не мог оставить ее в беде, мы должны были вместе пережить это все. Только вместе. С того дня прошел год. У Беатрис родилась дочь Луизу. Я помогал ей, но остался с Бетти. Я был нужен ей, чтобы почувствовать все это опять. Неожиданно у нас появилась нежность, а потом и вернулась любовь. Все вернулось вновь.
- Вы все у нас исключительные, - произнес я, Грей загадочно улыбнулся. Как же он был похож на Виктора, те же голубые глаза, рыжие волосы, - помните, что любовь, это самое главное в жизни.
Бетти.
Всю свою жизнь я гонялась за призрачными идеалами. Отцу хотела доказать, что самостоятельна и способна на многое, матери – могу любить, а не притворяться, простым людям – я талант, а не простая дешевка, себе – то, что у меня все получиться, а Фредди – свою любовь. Я встретила его в Аллен-Холле, мне было десять лет, и я полюбила его. Его цветы на каждое мое день рожденье дарили мне надежду все четыре года. И когда мы столкнулись у книжного магазина, я поняла, что все впереди. У нас были самые счастливые три года, пока все не разбилось. Я поступила глупо, отвергнув его, приняв любовь другого. Я оставила его в Брайтоне, но он позвал меня. Тем летом я была самой счастливой женщиной на свете. Но в жизни все справедливо, и с той осени мы почти не расставались. У нас была любовь. Музыка. Мы. А затем была Ирландия, мне больно думать о своих поступках. Следующим стал Мюнхен, где я чуть не потеряла все, но любовь была сильнее моей гордости. Но судьба дала мне еще испытания, я боролась за него, и смогла все победить. Мне хочется верить, что больше мне не придется страдать.
Последние события подкосили мою веру в себя. У меня была любовь, но ее у меня чуть не отняли, но все вернулось. Потеряв дочь, ко мне вернулась любовь. Я будто вынырнула из глубокого моря отчаяния. Вновь почувствовав, себя живой. Я померилась с родителями, мы смогли простить друг друга. Отпустив себя, в моей душе установился покой.
Все проходит. Все уходит. Только не любовь, потому что настоящая любовь живет бесконечно долго. Желала ли я? Нет. Я знала, что если бы так все сложилось, то я была другой. Я та, кем я являюсь. И мое сердце бьется для него.
- Ты меня любишь?
- Да…
- Ты будешь ненавидеть меня?
- Нет…
- Ты всегда будешь со мной?
- Вечно…