на такой простой вопрос?
— Ну пап! — возмутилась я. — Я же спрашиваю!
Папа вместо ответа достал кружки, налил себе и мне чая. Залез в холодильник,
вытащил сыр, масло, ветчину, огурцы, помидоры. Отрезал пару кусков хлеба.
Выложил все это передо мной и показал рукой — давай, мол, вперед. Я посмотрела
на него, папа отвел взгляд и вновь заходил по кухне. Я не понимаю — неужели на
пустой желудок о папиной работе говорить нельзя? Могут быть какие-то
последствия? Нет, теперь я понимаю, почему все мало знают о работе своих
родителей! Они сами не рассказывают. Держат в строжайшем секрете. Вот и папа
молчал. Я пожала плечами и соорудила себе бутерброд. Он сел за стол, сцепил
пальцы и посмотрел на меня.
— Ты же знаешь, — скучно сказала папа. — Я работаю штатным фотографом в
газете.
Я закивала и продолжила, жуя бутерброд:
— И как тебе там, нравится?
— Это моя работа, — пожал плечами папа.
— И что ты там делаешь? Просто фотографируешь?
Папа кивнул:
— Мы выезжаем с журналистами, и я делаю снимки. Потом какие-то из них идут в
газету. Вот и все.
Ясно было, что не все. Он же мог бы мне рассказать, что ему нравится
фотографировать, что нет, в какой руке надо держать фотокамеру, сколько снимков
надо делать за раз…
— А камеру в какой руке надо держать? — озвучила я свои мысли.
— Что? — удивился папа, а потом ответил. — Обычно ее держат двумя руками.
Я вздохнула:
— Скучно, наверное.
— Держать камеру? — спросил папа.
— Работать фотографом, — пояснила я.
Папа только пожал плечами. Что же, теперь никто не может обвинить меня, что
я не интересуюсь родительскими делами. Но папа поднялся, заходил по кухне
взад-вперед, а потом махнул рукой:
— Пойдем.
Он привел меня к своему компьютеру, я села в кресло. Папа поискал что-то и
загрузил фотографию. На ней был мужчина, спускающийся с трапа самолета. На
следующей фотографии на заднем плане был самолет, а сам мужчина тоже чуть ли не
летел — он завис в воздухе…
— Спрыгнул с последней ступеньки, — объяснил папа. — Но я успел
сфотографировать. Это мы сегодня с утра съездили. Смешной человек. Спортсмен, –
папа потер рукой подбородок.
На следующей фотографии мужчина повернулся спиной, и из рюкзака у него
выглядывал маленький мальчик. Мальчишка состроил очень смешную рожу. Я подумала
— надо же, он состроил рожу моему папе!
— Это его пришли встречать, с сыном, — рассказывал папа. — Решили сделать
такой кадр. Потом ребенок вылезать из рюкзака отказывался.
— Здорово! — присвистнула я. — Это пойдет в газету?
— Не-ет, — хитро сказал папа. — В газету пойдет вот это.
И открыл фотографию, на которой мужчина спускается по трапу, а внизу его
ждут встречающие. Я удивилась — а почему не те фотографии, которые интересней?
Где он подпрыгнул, и с сыном в рюкзаке…
— У нас серьезное и солидное издание, — с грустью сказал папа. — Мы не можем
себе этого позволить.
— Ни фига се… — не удержалась я.
— Не выражайся, — попросил папа. — Смотри дальше.
Мы рассматривали фотографии, пока не пришла мама. Сначала папа показывал
рабочие снимки, рассказывая о каждом, а потом вдруг открыл папку, где на
фотографиях была я. Конечно, я раньше видела себя в зеркало, но такой я себя и
не видела никогда. Какая-то необычная, забавная… Или совсем домашняя, сидящая
на кухне.
— Красивые родные — подарок для фотографа, — сказал папа и почему-то
закашлялся.
Да уж, на фотографиях я выглядела здорово. Прямо бери и снимай меня в
подростковом фильме. Вот я в клетчатой фланелефой рубашке. Повернулась и
прищурилась, сцепив губы. Папа успел снять сам момент поворота — потому что
волосы еще не улеглись на место. Они у меня были темно-каштановые, чуть выше
плеч, челка слегка влажная (наверное, я только вышла из ванной), глаза
светились. Вот это фотография!
— Распечатаешь мне? — попросила я.
Папа кивнул. Я стала вспоминать — да, папа фотографировал меня изредка, но я
как-то не обращала на это внимания. А еще на одной фотографии были мы с Сашкой.
Сашка сидела на моей кровати, что-то рассказывая и размахивая руками, а я
смеялась, запрокинув голову…
— Папа! — чуть не закричала я. — Ты почему мне этого всего не показывал?
— Тебе было неинтересно, — только и сказал папа.
А я подумала — папа хороший фотограф. И почему-то это было мне приятно.
Потом был ужин с мамой, я приготовила уроки…