- Ничего плохого. Я сам думал, довериться ему или нет, но этого, как видишь, не понадобилось. Малфой узнал тебя, потому что был хорошо знаком с твоим отцом, а значит, могут найтись и другие наблюдательные маги, которые помнят, как выглядел Ивэн Розье. Он учился в Хогвартсе, большинство преподавателей помнят его, так что тебе пока везло, что ты в тихом месте, у Флитвика, и до сих пор не привлекал к себе внимания. Тебе нужно хотя бы поменять причёску, чтобы быть как можно меньше похожим на отца.
- Я даже не знаю, как он выглядел... - подавленно прошептал Эрни. - Ты запретил мне брать в библиотеке те подшивки...
- Сейчас узнаешь, - я протянул ему колдографию, которую до сих пор держал обратной стороной кверху. - Вот, смотри... Снейп, Малфой... а второй справа - твой отец.
Диас принял из моих рук колдографию и долго-долго смотрел на неё. Я не сразу заметил, что парень плачет, потому что плакал он по-взрослому, без истерик и всхлипываний - только когда случайно увидел капли на его коленях. Я положил руку на ближнее ко мне плечо Диаса, ещё больше напрягшееся от прикосновения, и легонько сжал его пальцами.
- Эрни... У меня тоже нет родителей.
Я не убирал руку с его плеча, и он наконец кивнул.
- Знаешь, Эрни, почему мы так нуждаемся в родителях... - продолжил я тогда. - Потому что нам нужен кто-нибудь старший, сильный и надёжный, кому мы будем дороги только за то, что существуем. Тот, кто станет бескорыстно заботиться о нас, учить нас, терпеть все наши несовершенства, слабости и капризы, а если понадобится, то лечить и утешать. Тот, кто способен подарить нам хоть каплю тепла и нежности - и неважно, кровное ли это родство. Скажи, ведь в приюте, еще до Хогвартса, ты признал бы любых мужчину и женщину, если бы они пришли и назвались твоими отцом и матерью?
Хоть и не сразу, но Эрни снова кивнул.
- Потому что в глубине души ты знаешь, что если они назвались твоими родителями, они хотят тебе всё это дать. Но они не пришли. Ни к тебе, ни ко мне. В этом наша с тобой уязвимость, но и наша сила тоже. Представь себе тонкое, слабое деревце, которое лелеет садовник - пропалывает, поливает, подвязывает, рыхлит под ним землю - и оно вырастает высоким и красивым. Но первый же ураган ломает его, не привыкшее к бедствиям, оставляя пенёк с жалкими отростками, которым понадобятся годы, чтобы вернуть былую силу. И другое такое же деревце - одинокое, без ухода, на скудной почве, на ветру - ему куда как труднее, но если оно всё-таки выросло, нужно еще поискать такую силу, которая сломит его. Приглядись к Малфою-старшему и к его сыну, и ты сам увидишь разницу между вольным деревом и тепличным. Запомни, Эрни, кого-то большого, доброго и могущественного может не оказаться рядом, когда он нужен больше всего на свете, но сам ты всегда с собой, а остальное - поблажки судьбы. Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.
- Почему? - с горечью прошептал он. - Почему это случилось именно со мной? С тобой?
- Ураганы не приходят за кем-то одним. Смотри сюда, Эрни, - я взялся за колдографию в его руках и слегка развернул к себе. - Здесь нет никого, кого не затронуло бы ураганом. Вот этот парень, Уилкис - у него здесь день рождения, а через полгода его не станет. Твой отец хотя бы успел тебя породить, а у него и того не было. Вот Мальсибер - он с отцом уже двенадцать лет в Азкабане, а там не курорт. Снейп - ну, у него талант на неприятности, в мирное время он их тоже огрёб бы, но по крайней мере не стал бы пожизненным заложником Дамблдора. Эйвери - этот выкарабкивается, хотя и с трудом, но был почти разорён и до сих пор никуда носа не высовывает. И Малфой - могучее дерево, в тени которого спаслись и другие, но и ему пришлось нелегко. Даже если мы всего лишь выживем, это уже будет нашей местью за них, но мы, Эрни, обязаны добиться большего. И пусть наши враги не мечтают, что навеки закатали нас в асфальт. Мы пробьёмся из-под асфальта.
Слёзы Диаса высохли, он слушал меня внимательно и сосредоточенно.
- Что мы должны для этого делать? - спросил он, когда я закончил говорить.
- Пока не так уж много. Всего лишь не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
- А что мы можем сделать сегодня?
- Если конкретно, то я могу прочитать описание ритуала, в котором мне скоро предстоит участвовать, а тебе пора обучаться окклюменции. Было бы неплохо, если бы за эту неделю ты прочитал пособие по окклюменции и начал упражняться - потом у нас будут другие дела.
Эрни неуверенно улыбнулся.
- Тогда что же мы сидим? Идём в библиотеку, ты покажешь мне нужные книги.
2.
С утра мы отправились к мадам Малкин покупать выходную одежду. С нами был Малфой-старший, Нарцисса, а также матери Винса и Грега. Женщины пошли выбирать наряды сыновьям на предстоящие помолвки, а Малфой должен был сопроводить меня в Гринготс на процедуру установления родства. Поскольку мне предстояло участвовать в ритуале рунной помолвки, мне нужно было точно знать все свои кровные титулы, которыми я буду свидетельствовать в ритуале.
В Гринготсе Малфой свёл меня с пожилым гоблином, который представился как старший ритуалист банка. Он лично провёл процедуру установления моего родства, в процессе которой выяснилось, что я являюсь наследником по крови Поттеров, Гриффиндоров и младшей ветви Певереллов, а также наследником по духу Слизеринов. Если первые три ветви объединились еще при моём прапрадеде, то последняя была моим личным приобретением. Существовало несколько способов наследования по духу - упокоение неупокоенного, исполнение завещания или посмертной просьбы, некоторые ритуалы - и было видно, что ритуалисту очень хотелось спросить, откуда оно у меня, но привычка к дисциплине пересилила.
Имуществом Поттеров занимался Голдбрум, личный распорядитель рода Поттеров в течение последних тридцати семи лет. Ритуалист отвёл меня к нему, и я наконец узнал размер и условия наследования своего фамильного состояния. Я предполагал, что Поттеры - один из богатейших британских родов, но действительность превзошла мои самые оптимистичные ожидания. Как оказалось, мой отец не получил наследства от моего деда и не смог спустить его на гульбу и общее благо, потому что в завещании дед указал, что наследник должен быть грандлордом магии, как и он сам. Голдбрум присутствовал при составлении завещания и передал мне слова деда по этому поводу - "кто не сумел сберечь и приумножить магию рода, тот не сумеет сберечь и приумножить имущество рода". Поэтому мой отец при совершеннолетии получил только детский сейф и право проживания в бывшем особняке Гриффиндора в Годриковой лощине, а всё остальное было законсервировано до появления наследника.
Сейфы для внуков и последующих потомков - в частности, для меня - согласно завещанию деда выделялись из задержанного наследства до появления достойного наследника, так что все полученные средства мои родители могли использовать на жизнь. Детский сейф Поттеров сам по себе уже небольшое состояние, поэтому они не бедствовали. Как сообщил Голдбрум, Лили была хозяйственной особой и вместе с мужем приходила узнать, что нужно сделать для получения всего наследства. К сожалению, она уже была замужем за отцом, потому что предотвратить ослабление родовой магии из-за брака можно было бы, если бы она до брака стала принятой. Впрочем, никто из троих друзей отца, перечисленных гоблином - Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Петтигрю - не обладал достаточной родовой магией для поддержания принятых. Принять Лили под покровительство из них мог бы только Сириус Блэк, если бы не был отлучён от родовой магии. Тем не менее, существовали способы постепенно восстановить родовую магию, и Лили собиралась принудить к ним мужа, но её планы оборвала преждевременная смерть обоих.
- Друзья тоже внесли свою долю в утечку родовой магии Поттеров, - ворчливо добавил гоблин. - Вашему отцу следовало поднять их до себя, а не опускаться до них.
- А где они сейчас? - поинтересовался я у Голдбрума, потому что ничего еще не слышал о них.