Там я основательно взялся за приведение пострадавшего в порядок. Заживляющие и чистящие заклинания, починка одежды, во время которой Блэк пришёл в себя и непонимающим взглядом стал следить за мелькающей в воздухе палочкой. Вспомнив, что меня скрывает плащ-невидимка, я откинул капюшон.
- Мантия Джеймса... - прохрипел Блэк.
Я опрокинул в него заживляющее зелье, затем бодрящее, затем антидементорное шоколадное собственной разработки. Затем и сам приложился к восстановителю магии - сегодня я опять здорово потратился и Тед наверняка будет смотреть на меня так, словно это я его довел до такого безобразия, а не себя.
- Дамблдор отдал её мне, - ответил я, пока поил его зельями.
- Забрал, сволочь... - пробормотал он на это. - Тогда он её забрал... может, она и спасла бы Джеймса. Старый подонок знает, как лучше убить - забравши или отдавши... Остерегайся его, Гарри... и, главное, ничему от него не верь...
- У нас с ним уже не сложились отношения, мистер Блэк. Сильно не сложились.
- Умный мальчик... - губы Блэка искривились в страшноватой пародии на улыбку. - И зови меня Сириусом, малыш...
- Сожалею, мистер Блэк, но мы не настолько хорошо знакомы. Я видел вас несколько раз в жизни, в основном на плакатах "Их разыскивает аврорат".
- Я твой крёстный, назначенный твоим отцом.
- Давайте не будем об этом, мистер Блэк. Дело прошлое, сейчас оно уже не имеет значения.
Зелья начали действовать, Блэк с каждой минутой чувствовал себя лучше. У него хватило сил, чтобы сесть и прислониться спиной к стволу дерева, под которым мы устроились.
- Я теперь на свободе и смогу заботиться о тебе, малыш.
- Мистер Блэк, взгляните на меня. Я сколько-нибудь похож на малыша? - я передвинулся так, чтобы лунный свет падал на моё лицо. Прошло несколько молчаливых мгновений, в которые он рассматривал меня.
- Ты и на Джеймса не похож, - заключил он наконец. - А маленький ты был вылитый Джеймс. Но сейчас - нет. Джеймс, он был такой... такой открытый, такой весёлый и добродушный. Нет, не похож...
- Я слизеринец, мистер Блэк.
- Я уже видел в Хогсмиде, что у тебя мантия слизеринская. Кто бы мог подумать, сын Джеймса - и слизеринец! - Блэк неприятно рассмеялся. - У вас там Нюнчик сейчас деканом, верно?
- Если вы о профессоре Снейпе, то да.
- Вы с ним, случайно, не друзья?
- У нас с ним сложные отношения, хотя и не настолько, как с Дамблдором.
- Ну хоть что-то... - с некоторым удовлетворением произнёс Блэк. Мне вдруг подумалось, что не о том он переживает.
- Вас ведь покусал оборотень. Могут быть последствия.
- Ничего не случится, я был в звериной форме, когда мы с ним тут грызлись. Звериная форма не поддаётся заражению ликантропией, это я еще со школы знаю. Мы вчетвером тогда гуляли вместе, вот в такие же ночи - я, Сохатый, Луни и Хвост, - он вскинул взгляд на полную луну. - То есть, Джеймс - он оленем был, Рем и Питер. Эх, хорошее было времечко...
- Питер опять сбежал. Когда оборотень напал на МакГонаголл.
- Кр-р-рыса... - почти прорычал Блэк.
- Можно подумать, вы с отцом этого не знали. Знали ведь, но считали, что это верная крыса. Только крысы не бывают верными - не та тварь.
- Тварь, - согласился он. - Но бывают твари и похуже крыс. Есть в Хогвартсе одна слащавая и лицемерная очкастая тварь, которая зажилась на свете. Ей давно пора подыхать, и я ей это устрою. Ты со мной, Гарри?
- Если вы о Дамблдоре, то я с вами. Но я не могу быть так же снисходителен к нему, как вы, с учётом всего, что он натворил.
- Снисходителен? - непонимающе переспросил Блэк.
- Именно. Вы хотите всего лишь убить его. Но если он будет убит сейчас, с ним останется вся его слава величайшего мага столетия, оплота светлых сил и победителя Гриндевальда. Даже если разоблачить Дамблдора после смерти, вступит в действие известное правило "о мёртвых либо хорошо, либо ничего", которое не позволит людям оценить его деяния так, как они того заслуживают. Нет, я хочу разоблачить его еще при жизни, да так, что его имя станет оскорблением, за которое вызывают на дуэль. Я отниму у него всю его фальшивую славу, я публично потычу его носом в его собственную подлость и в его собственные махинации, а напоследок оставлю без магии. И, уж конечно, подожду его убивать, пока он вволю не насладится своими достижениями.
Какое-то время Блэк молча вникал в мои слова.
- Слизеринец... - произнёс наконец он, и это прозвучало уважительно. - А ты справишься?
- Я уже справляюсь. Почитайте в газетах за последние полтора года, что там пишут о Дамблдоре. Его репутация уже страдает и шаг за шагом будет уничтожена. У меня хватает на это сведений, но сейчас еще не время. Нужно ещё года два, чтобы застукать Дамблдора на главной афёре его жизни. Это будет скандал века, обещаю.
По осунувшемуся лицу Блэка разлилось мечтательное выражение.
- Гарри, если ты это сделаешь, ты достойно отомстишь за своего отца. И за меня, - добавил он, подумав.
- Но для этого нужно, чтобы Дамблдор оставался живым.
- Ради этого я, так и быть, отступлюсь от него. Если у тебя ничего не получится, убить его я успею - а пока я буду болеть за тебя, Гарри.
- Договорились. Вам есть ещё зачем оставаться в окрестностях Хогвартса?
- Нет, этой ночью я отлежусь где-нибудь, а завтра уйду. Ты здорово поставил меня на ноги после этой трёпки.
- Мне пора, я должен попасть в общежитие до отбоя, чтобы не вызывать лишних подозрений. Сегодня много чего случилось.
- Да уж. Ну бывай, Гарри.
Блэк превратился в чёрного пса и тяжело потрусил к горам, а я оседлал метлу и полетел в Хогвартс.
Явившись в общежитие незадолго до отбоя, я подивился царившему там спокойствию. Слизеринцы еще не знали о случившемся, хотя после нападения Люпина на МакГонаголл прошло уже достаточно времени. Если с дементорами я разобрался быстро, то исцеление Блэка заняло у меня около получаса - этого с запасом хватало, чтобы переполох распространился на весь Хогвартс.
Но в гостиной было тихо. Кто-то зубрил перед экзаменами, кто-то общался, стайка девчонок у камина увлечённо обсуждала последний номер "Ведьмополитена", который я узнал по яркой обложке. Тед пристроился в одиночестве с пособием по трансфигурации в руках, и только по тому, как поспешно он захлопнул методичку и устремился ко мне, можно было догадаться, что он сидел как на иголках.
- Сюзерен, - в его голосе прозвучало нескрываемое облегчение.
- Ну как тут, спокойно? - на всякий случай поинтересовался я.
Во взгляде Нотта проскользнуло нечто непредаваемое.
- Ну... не без событий, - многозначительно протянул он. - Никто ничего не заметил, если ты об этом.
О да... Не без событий. И ведь не придерёшься к формулировке.
- А конкретнее?
- Она передала мне... эту поделку, я убрал её сам-знаешь-куда. Сейчас они с Дианой в нашей комнате, потому что девчонка явно не в себе. Живоглота я почистил.
Я промолчал, но моё изумлённое "что???" плакатными буквами отразилось в моём ответном взгляде.
- Я что-то не так сделал? - встревожился Тед. - Идём в комнату, там поговорим.
Что сами слизеринцы пока еще ничего не знали, странным не выглядело. За час-полтора до отбоя большинство наших возвращалось в общежитие, а если кое-кто и задерживался снаружи, то не в местах распространения слухов. Странным выглядело другое - МакГонаголл была доставлена в больничку как минимум полчаса назад, а наш декан до сих пор не появился здесь и не стращает подопечных всяческими карами, если они надумают высунуть нос из общежития. Существовало не так уж много причин, которые могли бы помешать Снейпу предупредить слизеринцев об оборотне, и все они мне не нравились.
В нашей комнате выяснилось, кто такая "она", про которую говорил Тед. Там сидели Диана с Ромильдой, тоже еще не знавшие о несчастье с МакГонаголл. Хотя за Ромильду я не поручился бы - на девчонке буквально лица не было. Она выглядела потрясённой и потускневшей, бледными были даже её губы. Диана, судя по всему, занимала Ромильду разговором, безуспешно пытаясь привести её в нормальное состояние.