Пришлось организовывать охрану места посадки парой ПСС из Кабула и вывозить вертолет тяжелым Ми-6. Позже машина была восстановлена и своим ходом перегнана летчиком 50-го ОСАП капитаном А. Тарасовым в Джелалабад.
Правда, иногда приходилось при случае прибегать к «аэродромному каннибализму» — когда поврежденные вертолеты становились источником запчастей для своих собратьев. 3 августа 1988 г. в Шинданде Ми-8МТ из 320-й ОВЭ привез из Герата очередную проверочную комиссию. Высокопоставленные армейские чины не захотели топать «царскими ножками» по августовскому пеклу и приказали посадить вертолет возле штаба. При посадке Ми-8 зацепил грузовой автомобиль, стоявший у штаба 5-й МСД. Повреждения были сильными, но не смертельными для вертолета, и ТЭЧ эскадрильи начала его восстановление. Но 1 сентября в Кабуле моджахеды обстреляли стоянки 50-го ОСАП, и много вертолетов получили различные повреждения. Организовать быструю доставку большого перечня запчастей не получилось, и было принято решение перевезти шиндандскую «восьмерку» на разборку для нужд восстановления вертолетов.
Пыль — невесомый убийца техники. Глядя на область применения вертолетов, начинаешь верить, что они — «это души погибших танков». Периодичность промывки фильтров и жиклеров была изменена со 100 до 10 часов!
Стальные листы на блистерах сильно ограничивали обзор, но давали хоть какой-то шанс на выживание боевой машины с защищенностью автобуса.
М-р Н. Бабенко, 280 ОВП, Кандагар, 1982 г, к-н А. Жилин, 280 ОВП, Кандагар, 1982 г. Удачный ракурс — на снимке можно увидеть и складной лист брони за плечом летчика.
Кандагарские «летуны» из 280 ОВП в ожидании разведгруппы, 1982 г. Видно бронирование Ми-8Т.
«Рыцарские доспехи», возрожденные в конце XX века. Огневая точка в десантном отсеке Ми-24.(верхнее фото)
Шкворневые установки позволяли вести огонь из Ми-8 через дверь и иллюминаторы и делали огонь из вертолета едва ли не всеракурсным.
Индивидуальная броневая защита экипажа.
Лт. В. Бойко.
Установка пулеметов в дверях Ми-24 обеспечила возможность фронтального огня и контроля над местностью.
Вертолет Ми-24 в «фас» неплохо держал удар. Случаев попаданий в летчиков из стрелкового оружия «в лоб» отмечено не было, а вот сбоку летчики были наполовину беззащитны, что вызвало установку дополнительных бронестекол внутри кабины.
Сопровождение колонны вертолетами.
В руках врага аналогичные 14,5-мм ЗГУ были простым, но эффективным и страшным оружием против вертолетов. По меткому выражению А Сурцукова (на снимке — в очках), «она способна БМП надвое расколоть, не то что «восьмерочку».
Апрелкин, Панин, Варюхин проводят полевое совещание, 1982 г.
Ми-6 кандагарского 280 ОВП, 1985–1987 гг.
Подготовка Ми-8Т к вылету. В темной куртке — замкомэска 280 ОВП м-р Н. Бабенко, Кандагар, весна 1982 г.
Ст. лт. А. Берегов, Джелалабад,1986 г.
Появление модификации МТ вертолета Ми-8 существенно повысило высотность, мощность и дальность полета. Ми-8МТ 50 ОСАП, 1987 г.
Файзабад, 1983 г. Ми-6 из 181 ОВП готовится перевезти в Кабул группу заменившихся солдат-танкистов.
Снимки по инциденту в Иране 4 апреля 1982 г., обратите внимание на закрашенные звезды. Борттехник 280 ОВП ст. пр-к В. Шевцов разогревает обед, кипятит чай в кислородном баллоне во время ожидания подбора десанта.
F-4E Phantom Ирана атакует стоянку вертолетов.
Летчики и техники позируют на фоне упавшей Sidewinder.
Ми-8МТ эскадрильи комэска 50 ОСАП м-ра А. Сурцукова высаживают десант в Панджшере, май 1982 г.
Командир 50 ОСАП п-к В. Павлов проводит совещание с командирами эскадрилий и десантниками, май 1982 г., Панджшерская операция.
Высадка десанта в Панджшере, 26 мая 1982 г.