Я сидел на лавочке, размышлял о свободе. О том, что теперь я могу передвигаться по городу, не спрашивая разрешение кого либо. Мне было так спокойно тогда. Умиротворенное сердце билось спокойно, будто бы и не было тогда, никаких тревог. Меня ждало светлое, полное загадок и открытий будущее. Мне не терпелось, уже осуществить свои намерения. Что меня ждало в той неизвестности, я не предавал тогда, этому значения. Я встал со скамейки, и радостно пошагал вперед. В еще неизведанный, мною мир. Я шагал по чистым, летним тротуарам, с высоко поднятой головой. На небе, на радость мне, не было ни тучки. Солнышко припекало своими лучиками. Мне не было жарко, меня это даже не беспокоило. Прогуливался я, мимо красочных витрин, магазинов, любоваться которыми, мне довелось впервые. Выйдя на Павловское шоссе, перейдя его, я очутился в Нижнем парке. Прекрасное место, скажу я вам! Такое спокойное, умиротворенное. Войдя в парк, мне в нос ударил благоуханный запах листвы, и свежий травы. Буд то бы, недавно покрапал дождик. Вековые дубы, стоящие по краям песчаной дороги, величаво склонив свои ветви надо мной, приветственно отдавали мне честь. Я не торопился никуда, а просто наслаждался прекрасной, божественной красотой природы. Я мысленно разговаривал с деревьями, с кустарниками, с травой, проходя по полю. Я чувствовал их величие и тепло. И мне казалось, что они мне отвечают взаимностью. Мне не хотелось уходить из парка. Я чувствовал себя в нем величайшим художником, творцом своей жизни! Солнышко стало покидать небо, медленно уходя за горизонт. Я понял, что наступил вечер. Но я не желал покидать, этого райского места. Я решил остаться в парке. Нашел себе укромное местечко, под прекрасной, роскошной ивой, свесившей свои ветви над ручейком. Внутри у ствола было так уютно и тепло. Мне показалось, что я выбрал правильное, и удачное место для ночлега. Со стороны меня никто не мог заметить, ива меня защищала, от посторонних глаз. Я еще долго не мог уснуть, наслаждаясь шелестом травы, и листьев деревьев. Где то не далеко прослушивалось, чуть слышное журчание ручейка. К моему удивлению, это был просто маленький родничок, с природной, ключевой водой. Теперь у меня было что пить, оставалось понять, что поесть. Но этот вопрос, был на тот момент, таким никчемным, что даже не задевал меня. Я лежал на траве, всматриваясь в небо, любуясь яркими звездами. Они были такими большими, что мне показалось, на мгновение, что вот, вот упадут мне на голову. Мне было так спокойно и уютно, что даже не заметил, как уснул. Разбудил меня страшный сон про интернат. Эти сны, меня будут преследовать, еще очень долго. Отчего и пошатнется мое здоровье в будущем, от недосыпания. Утро было свежим, и даже немного прохладным. Но меня это совсем не беспокоило. Я же был на свободе! Помывшись, и вдоволь напившись родниковой воды. Поблагодарив природу и райский парк за предоставленный кров, и ночлег, я отправился дальше, в свое неизведанное путешествие. Солнышко уже вышло из-за горизонта, медленно поднималось. Погода предвещала быть яркой и теплой, согласно моим ощущениям. Дождавшись, когда на улице, появятся дети с родителями, чтобы смешаться с толпой. А также, не привлекать к себе внимание милиции, потихоньку, я двинулся в путь. Прошел я озеро «каланча», вышел на Октябрьскую набережную. Почему то, меня потянуло на звук гудка поезда, и я пошел на вокзал. Мой, дошкольный, бывший детский дом, располагался не далеко от вокзала, на Ленинградской улице, где я слышал гудки проходящих поездов. Поэтому мне и запомнился этот гул. Дойдя до привокзальной площади, перед моим взором предстало величественное здание вокзала, желтого цвета. Оно было таким большим и прекрасным, что по моему телу пробежались мурашки. Мне показалось, что это был целый город, со своей инфраструктурой, со многими кафе, и одной столовой. В последнюю, меня и заманил запах, сочных и ароматных чебуреков. Дошел я до столовой, и желание подкрепиться стало еще сильнее. Моему детскому, растущему организму, много еды и не нужно было. Но тогда я хотел съесть быка. Я понял, что мне необходима денежка, чтобы купить поесть. Недолго думая, набравшись мужества, я стал подходить к людям и просить монетки, чтобы уехать домой, к маме. Легенда, мною придуманная спонтанно, от мощного желания поесть, оказалась действенной. Я был маленьким, светловолосым пареньком, с милыми и грустными, пронзительными глазками. Отказать, такому ребенку было невозможно. Люди, в те времена были добрыми, не жадными. У всех тогда была работа, поэтому, денежка имелась. Да и такого как я, на вокзале тогда, я не увидел. Считать, еще не хорошо, но до ста, я уже умел. Хорошая у меня была учитель, Инесса Георгиевна! Когда она забирала меня к себе домой, она старалась потихоньку учить меня, готовя к будущей школе. С деньгами, она меня тоже уже тогда познакомила. Ну, так вот, дело по сбору средств, пошло на ура. Я и не заметил, как прошло время, и у меня в кармане уже звякали медью, тридцать рубликов. Богатый выдался тогда денек! Я был просто счастлив! Заказав три больших, и сочных чебурека, да придачу стакан чаю, я насытился, едва не лопнув. Мне нравилось, мое нынешнее положение, я мог гордиться собой!
В Пушкине мне оставаться было, никак нельзя. Недолго размышляя, что делать дальше, я ринулся вперед. Местность я знал еще плохо, поэтому я решил сесть на электричку. Куда она меня везла, мне было совсем неважно. Главное, чтобы только подальше. Началась моя самостоятельная, резко повзрослевшая жизнь. Я долго размышлял над тем, занимаются ли моими поисками в интернате. Все боялся, избегал любых встреч с милиционерами. Я и не ведал тогда, что в интернате меня просто никто не искал, и даже не собирался. Меня на время просто похоронили. Если бы меня искали, то давно бы уже запеленговали, и вернули обратно. Или надеялись, что я сам попадусь в лапы милиции, и они меня вернут обратно.
Приехал я на электричке, в новый и огромный для себя мир. В мегаполис, с названием город Ленинград. Электричка пришла на Витебский вокзал. Он мне сразу показался страшным, унылым, очень шумным. Люди, куда-то, вечно спешащие. Милиционеры, на вокзале, постоянно, что-то высматривающие. В общем, я приехал в бедлам. Мне тогда показалось, что милиция уже начала искать меня. Но я просто обознался. Конечно тогда, на выходе с вокзала, со мной произошел небольшой казус. Меня остановил милиционер. – Что ты здесь один гуляешь?; - спросил он меня; - где твои родители?; Я, недолго думая, и даже не успев еще испугаться, проговорил спокойно: - Дяденька, а я и не один вовсе; - моя мама, отошла в туалет; Я проговорил это так уверенно, что даже не заметил, что стою как раз рядом с туалетом. – Ну ладно тогда, жди свою маму; проговорил он, не соображая, что я просто блефую. Какое-то время, он не отпускал, меня из виду, чего-то подозревая. Я, конечно, оказался наблюдательным, и заметил это. Увидел, чуть похожую на меня женщину, пошел за ней на выход, с вокзала. Я был рад, что мне удалось, выйти из сложившейся ситуации благополучно. Как то, я даже осмелел. Выйдя с вокзала, я встретился с городом полным суеты, машин, людей стремящихся, по своим делам. Я, не знал, куда мне идти. Что делать дальше. Ведь город мне был, совсем не известен. Я перепугался, но только на мгновение. Я был свободен, и для меня это было главным! Я, решил пойти по Загородному проспекту, в сторону Невского проспекта. Я не ведал, куда я иду, я просто гулял, в свое удовольствие. Мне показался город очень красивым, огромным, ну уж очень шумным. Приметил для себя, станцию метрополитена «Владимирская», чтобы с утра подработать на сборе средств, для пропитания. Мне было хорошо! Я старался запоминать, все улицы, по которым передвигался. Тем более, что зрительная память у меня, была и остается на высоте. Пока на дворе стояло лето, я мог не беспокоиться за свою жизнь.
Ночь провел, в парадной, сидя на подоконнике. Пробовал постоянно уснуть, но шумы, издающиеся от лифта, лязганье и шум, ругани в квартирах, не давали этого сделать. Удавалось только изредка дремать. Постоянно вскакивал с подоконника, если кто-то поднимался по лестнице. Это конечно, не та свобода, о которой я мечтал, но все же, лучше чем на цепях висеть, в карцере интерната. Так вот, сидя на подоконнике, я размышлял о своем будущем, каким оно будет, каким мне хочется его видеть. Но ведь не всегда наши мечты сбываются в полном объеме, правда, ведь? Я, рисовал в своей голове яркие картины своего будущего, наслаждаясь его красотой. Мне нравилось просто мечтать. Так и время быстро проходило. Мечтал я о своей, родной семье, о любимой и дорогой мне маме. О своем, родном, полном добра, и родительского тепла, доме. Наутро, я решил, осуществить свою задумку в метро Владимирская, по сбору средств на пропитание. Деньги, которые ранее собрал в Пушкине, у меня еще оставались. Но мне, почему то показалось, что их не хватает для полного счастья. Пока шел до метро, все продумывал, рисуя в голове, программу своих действий. Согласно моей одежде, выглядел я как детдомовец. Стало быть, в будущем, нужно было ее обязательно сменить. У меня была цель, к которой мне хотелось стремиться. Я, встал у входа в метро. Легенда, о маме, которая ждет меня дома, оказалась так же актуальной, и удачной. Сбор средств шел на ура. Пока я от радости, не потерял самообладание, который стоил мне задержанием, и депортацией обратно в интернат. Пока я собирал деньги, я как-то привлек внимание дежурного, линейного отдела, милиционера. Он долго наблюдал за мной. Возможно, меня выдала одежда, которая явно не сочеталась, с модными тенденциями огромного города. Я уже собрал тогда, пятьдесят рублей. Поблагодарив метро, за оказанную мне помощь, я собрался уходить. Вот в этот самый момент, меня сзади кто-то схватил за шиворот. Я оглянулся. Возле меня стоял милиционер. Словесной перепалки у нас не случилось, так как мне нечего было ему сказать. - Ты что здесь делаешь?; - повышенным тоном, спросил он меня. – Ничего, дяденька; - маму свою жду; - ответил я, тем, что пришло, мне первым в голову. – Ну ладно тогда дружок; - продолжил он; - пошли, прогуляемся в отдел, и вместе подождем твою маму. Его тон, был таким спокойным, что мне на миг показалось, что все обойдется. Но я ошибался! Пока мы шли в отдел, я в голове прокручивал, в разных вариантах ходы к отступлению, но не один из них, не заинтересовал меня, в полной мере. Оставалось только сдаться на милость государства, и дальше, будь что будет. Мое, свободное, обучающее путешествие подходило к концу, даже толком и не начавшись. Одно меня радовало, я познакомился с городом Ленинградом! Из линейного отдела, меня перевезли, сначала в ближайшее отделение милиции, а оттуда уже, в приемник распределитель, на улицу Седова. Приемник, скажу я вам, был не лучше интерната. Единственное отличие, что там все ходили в погонах. Деньги у меня забрали сразу же, больше я их не увидел. Жестокость и здесь процветала. Ведь, в этом доме, находились еще и малолетние преступники, ожидающие переезда в спецшколы, колонии. Через три дня, за мной приехали из интерната. Вот тут то, я полностью и сдался. И опять меня повезли обратно в эту, клоаку, под названием интернат. Меня ожидал тогда некий сюрприз. При приезде, для меня уже вызвали скорую, для перевозки меня в психбольницу, на Песочную Набережную. Диагноз оказался очень простым, по их мнению. Раз я такой бегун, и мне нравится свобода, значит я просто психически недоразвитый. Ну, в принципе, этим взрослым конечно виднее. Только они, всегда очень умные. Я был спокоен, так как меня не оставили в концлагере. За то, я познакомился с новым домом ХИ-ХИ. Новая атмосфера, другие порядки. Ну, мне же, самому хотелось, увидеть что-то новое, неизведанное. Я тогда просто смирился, с действительностью. Врачи больницы, не нашли тогда во мне, ни каких серьезных патологий. Дали только свое определение, «лягушонок – путешественник». Долго тогда решали, от чего меня лечить. Консилиумы всякие собирали, показывали меня всяким профессорам. Но лечить то, хотя бы для галочки, все равно же надо. И они лечили, пусть и не так масштабно. Я был ребенком очень активным, резвым, не редко буйным, что и зацепило врачей, по назначению мне лечения. Им удалось меня привезти, в состояние спокойствия, применяя всякие психотропные препараты. Из меня просто сделали маленький овощ. В больнице у нас, были классы для обучения. И я охотно, не пропуская не одного занятия, ходил на уроки. Делал большие успехи, на радость врачам, в таких науках как Русский язык, Литература. Математика давалась сложно, но я не унывал, она мне была нужна в будущем. Ну, вот, время шло, своими незаметными темпами. Я его даже не замечал, так как постоянно, пребывал под кайфом препаратов. Но вдруг, лечение резко прекратили, чего мне подсказало, что меня готовят к выписке. Не овощем же мне выписываться. Шли дни, я шел на поправку. За мной из интерната, конечно, никто не приехал, и меня отвезли на больничной машине. Неделю провалялся в изоляторе, для адаптации к дальнейшим, бурным событиям. Какое-то время, что для меня являлось чудом, меня никто не замечал. И я мог спокойно посвятить всего себя учебе. К доске меня никогда не вызывали, рожей, говорили не вышел. Да и не нужен был мне, этот показушный фарс. Я только мечтал о том, что скоро опять убегу на свободу, и это предавало мне сил и спокойствия. Писал я уже красиво, пристрастился к рисованию. Короче, делал ошеломляющие успехи. Начал помогать на кухне, мыл посуду, делал успехи, что помогало мне, всегда оставаться сытым. Учился готовить. Я никому, ничего не хотел тогда доказать, я просто, жил и учился для себя. Записался в дом пионеров, куда нас водили каждый день на занятия. Занимался одновременно в нескольких кружках. Все дивились тогда моему стремлению к успеваемости. Хватал все на лету, чуть ли не вынимая из-за рта учителя, недосказанные фразы. Я гордился собой, своими успехами, своей напористостью. Шло время, я уже успел забыть о прошлых обидах. Хотя, где то в подсознании, меня все равно, частенько терзало, что со мной делали. А пока мне было, просто наплевать на этих монстров. У меня, были другие планы. Я всегда, настраивал себя на то, что если я, поддамся преступному влиянию инкубатора, то я на всю жизнь останусь марионеткой, в руках безжалостных чудовищ. Или вовсе, всю жизнь проведу, в местах заключения. Что, в общем, то со многими и произошло. Кто-то даже ударился в проституцию. Кто-то лишил себя жизни, не умея найти выход из ситуации. Вот чему обучали в интернате! Нет, друзья мои! Не готов я был тогда, к такому поворотному сценарию! Меня, мои дорогие ждал другой мир, другой сценарий, который я сам себе создам! Я, не медленно шел к своей цели. Я бежал к ней, перескакивая через высокие трамплины. Если у меня что то не получалось, я возвращался назад, и делал новые попытки. Я и не думал останавливаться тогда! Я мечтал быть победителем, а главное «ЧЕЛОВЕКОМ», а не тряпкой половой, об которую всякие бездари будут ноги вытирать. Я горел желанием жить, творить, учиться! У меня это прекрасно получалось. Только вот тогда, из-за своих стремлений вперед, я даже и не заметил, как резко начал взрослеть. Да, да, друзья мои, именно взрослеть! Я увлекся, не по годам философскими науками. Как я уже и говорил, делал успехи в учебе. Учился на три класса вперед, что очень бесило моих учителей. Они желали, чтобы все было по их тупому плану, для галочки. И совсем, не желали видеть вундеркиндов, в своем классе. Я куда-то все время спешил. В моей голове крутилась игра «ХОЧУ ВСЕ ЗНАТЬ!» Иногда, проверяя свои знания, я осмеливался, вызывать учителей на диалог. Естественно, они все были в шоке, от скорости получения мною знаний. Мне казалось, что я был маленьким принцем, которого интересовало все! Даже то, что совсем недоступно, и сокрыто от меня на века. Историю не очень жаловал, так мне казалось, что в ней половина лжи. Я любил читать между строк! Историки, не обижайтесь, это лишь мое мнение! Я всегда уходил с уроков, когда учителя пытались, внедрять в нас, свои маразматические идеологии, дабы подавить нашу волю, к возвышенному и прекрасному. Я не готов был, стать зомби, и как собачонка, творить волю своего хозяина. Меня приняли в октябрята, я гордился этим! За мое стремление к высоким знаниям. Учителя, в виде наказания определили меня на перевоспитание в восьмой класс. Нет, не учиться, а жить. Целый день, я пребывал в своем классе, в своей группе, а вечером отправлялся спать к восьмиклассникам в спальню. В этом классе, воспитателем был Старжинский Вячеслав Николаевич. Меня, конечно, не били, но и жить не давали. У меня были опухшими аденоиды, иногда даже похрапывал. В мою голову сразу летели, не тапки, уличные ботинки. Неделю, по ночам, получая, удары ботинок, я научился чуткому сну. Как только начинался храп, я тут же просыпался. Вставляли спички в пальцы ног, поджигали. Это они так шутили. Разрисовывали фломастерами. После этого, я научился еще одному навыку, спать с открытыми глазами. Теперь я уже мог, слышать все вокруг, и при этом спать с открытыми глазами! Их это даже пугало, а я высыпался. До ужаса, забавное, было тогда время. Избиения тогда еще продолжались, и очень часто. Но я, как то уже не предавал этому никакого значения. Просто терпел! Ведь у меня была великая цель, которая согревала мою душу, и делала меня сильнее! Настал новый год. Тогда, в актовом зале, я впервые узнал, что деда мороза не существует. Дедом морозом у нас был, пьяный дядя Василий, разнорабочий. Когда мы его звали, чтобы он зажег огромную, красивую елку, он долго не приходил. Но когда ввалился в двери зала. Все услышали его пламенную речь. Халат был распахнут, борода была, почему то ссади, на спине. Шапка падала с головы, наверно от тяжести. Он ввалился в зал, и произнес: - Ну что безродные существа, куча бездарностей, празднуете?; - произнеся данную речь, он упал замертво мордой в пол, и просто захрапел. Веселью тогда не было предела. Директриса, Любовь Евгеньевна, чуть не лопнула тогда, от злости. Но вот настал вечер. За праздничным, новогодним ужином, в момент, когда я произносил новогодние стихи, стоя на подиуме. Произносил я их, с таким выражением, что все замерли в изумлении. Мне, вдруг стало плохо, и я потерял сознание. Что было дальше, я не помню, но в больнице я понял, что я просто стал задыхаться, от этого и потерял сознание. С грохотом, с подиума, упал на пол, от чего был весь в синяках, и с разбитой головой. Очнулся я уже в больнице, где врачи боролись за мою жизнь. Сколько я тогда пребывал без сознания, не имею понятия. Но врачи, спасавшие меня, назвали меня «СЧАСТЛИВЧИКОМ». Я не понимал, почему. Но мне было приятно, что меня наделили таким званием. В больнице я пережил операцию, бронхоскопию. Мне вырезали аденоиды, без наркоза. Я провел в больнице месяц, и меня отправили обратно в интернат. Меня сразу определили в изолятор, так как я пропустил плановое лечение препаратами. Я уже, к ним настолько привык, что у меня, образовался к ним, своеобразный иммунитет.