Можно было бы и еще цитировать, но не пора ли остановиться и воскликнуть: так ведь это предсказуемое будущее совсем не отличается от прошлого, которое так никогда не срабатывало в отношениях Вашингтона с Москвой! Неужели прошлое хотят перебросить в будущее в непонятной надежде, что оно наконец-то сработает? Это ведь, по существу, возвращение на круги «холодной войны», к преднамеренной конфронтации.
Не начавшаяся еще действовать администрация, разумеется, не несет ответственности за пророчества и рекомендации пусть даже осведомленного и влиятельного журнала. Поэтому воздержимся пока от критики в ее адрес. Но позволим себе одно маленькое замечание. В период своеобразного американского междуцарствия, когда один президент практически уже не у дел, а другой еще не у дел, американские обозреватели почему-то склонны наделять нового президента сверхъестественными свойствами, хотя прямо перед их глазами пример противоположного значения — старый президент, доказавший на глазах всего мира, как ограничены объективными условиями даже полномочия главы американского государства. Если вспомнить американское выражение, президент США, как и любой человек, не больше, чем жизнь. Не больше, чем мир, в который он вступает в качестве одного из мировых лидеров.
Надо ли говорить, что, каковы бы ни были его намерения, он должен реально оценивать существующую мировую ситуацию, а также пределы своих возможностей? Это опасная, хотя и очень типичная и живучая в Америке традиция, согласно которой каждый новый президент приступает к своим обязанностям, как бог, замысливший заново сотворить мир. И каждый так или иначе изживает эту иллюзию всемогущества, так и не сотворив мира по своему образу и подобию. И пет в этой иллюзии ничего более опасного, чем наивная вера в спасительность гонки вооружений, как средства утверждения американского превосходства над Советским Союзом. Годы и годы ушли, целые послевоенные десятилетия, пока в Вашингтоне не поняли, что лишь на принципе равной безопасности и стратегического паритета можно строить отношения с Москвой. Если этот главный урок послевоенного периода теперь снова хотят отменить и забыть, то впереди нас ждет потерянное и, более того, опасное время.
Чтобы не терять времени, разумнее прислушаться к советам опытных людей, которые не забыли уроков прошлого. Один из них, бывший посол США в СССР Малкольм Тун, счел момент подходящим, чтобы напомнить некоторые основные истины советско-американских отношений.
Тун пишет в газете «Крисчен сайенс монитор»: «Принципиальный вопрос состоит в том, что мы не можем достичь военного превосходства над Советским Союзом просто потому, что наш противник не будет этого терпеть».
И дальше: «Мы не можем вести с русскими переговоры о предоставлении нам превосходства, мы можем вести переговоры лишь с позиции равенства».
Свое напоминание об опыте прошлого и о реальности настоящего Тун называет «ненавязчивым советом Рональду Рейгану» от практика-дипломата. Это, надо сказать, очень своевременный и дельный совет.
Декабрь 1980 г.
ХЕЙГ НА КАПИТОЛИЙСКОМ ХОЛМЕ
Один сенатор, участвовавший в слушаниях по утверждению Александра Хейга государственным секретарем, нашел, что генерал отвечал на вопросы «точно и твердо». А одна газета — имею в виду «Нью-Йорк тайме» — увидела его добродетель в другом: «Он тверд и гибок, четок и неясен, уклончив и прям одновременно — настоящий госсекретарь».
Пока рано судить, каким госсекретарем станет Александр Хейг, по первые его декларации в сенате выдают человека, долго носившего и лишь недавно снявшего военный мундир. Можно согласиться с обозревателем газеты «Вашингтон пост» Обердорфером, который нашел, что в ходе слушаний «генерал, ставший дипломатом, часто оперировал категориями военной силы и чувствовал себя наиболее уверенно па знакомой почве обычной и ядерной мощи».
Именно в военной мощи Александр Хейг усматривает универсальный рецепт для успехов американской дипломатии, руководство которой он берет теперь в свои руки. Ускоренное вооружение Японии и Южной Кореи, увеличение военных расходов западноевропейскими государствами, еще большее, чем в последний год при Картере, американское военное присутствие в Индийском океане и районе Персидского залива... Вот о чем говорил новый госсекретарь скорее прямо, чем уклончиво. И этим, видимо, пришелся по душе многим членам сенатской комиссии по иностранным делам, поправевшей до ноябрьских выборов и еще больше после ПИХ.