Он говорил о «простоях промышленных предприятий» и о безработице, сопряженной «с чисто человеческими страданиями», о государственных бюджетах, которые «десятилетиями громоздили дефицит на дефицит».
Он говорил, что страна живет не по средствам.
«Вы и я, как отдельные личности, можем, залезая в долги, жить выше наших средств лишь какое-то ограниченное время,— заявил Рейган. Так почему же коллективно, как страна, мы должны думать, что на нас не распространяется это ограничение?»
Оценка трезвая и вопрос по существу...
Новый президент, в традиции Древнего Рима, не приводил цифр, но они хорошо известны, ими пестрят страницы газет и журналов. В одном из последних номеров еженедельник «Ньюсуик» подводит, к примеру, итоги прошедшего десятилетия. В 1971 году безработица составляла 5,9 процента от всего самодеятельного населения, в 1980-м — 7,2 процента и продолжает расти. Рост цен в 1971 году шел на уровне 3,4 процента, сейчас — 13 процентов. Десять лет назад банки выдавали кредиты под 6,5 процента, а сейчас берут поистине грабительские 21,5 процента. Это катастрофически сказывается на капиталовложениях. Обобщающий показатель — валовой национальный продукт. В 1971 году он возрос на 1,9 процента — не бог весть какой показатель. Но в 1980 году не возрос, а сократился на 1,5 процента.
И, наконец, самый тревожный факт. Если раньше реальные средние доходы все-таки не уменьшались, потому что зарплата поспевала за ростом цен, то теперь цены вырвались вперед и реальные доходы американцев, их жизненный уровень снижаются. Приведу одну цифру, с которой трудно, конечно, смириться сознанию среднего американца. Если брать средний доход на душу населения, то Соединенные Штаты, оказывается, уступают девяти западноевропейским странам — Швейцарии, Дании, Западной Германии, Швеции, Люксембургу, Норвегии, Бельгии, Исландии и Франции.
Вот на каком фоне Рональд Рейган приступил к обязанностям президента, обещая уже не «пирог в небе», а медленный прогресс, который, по его словам, «будет измеряться дюймами и футами, а не милями».
Но даже этот медленный прогресс, осторожно обещанный новым президентом, нельзя считать гарантированным. Надо еще будет посмотреть, окажутся ли эффективными рецепты, выписанные Рейганом и его советниками для лечения американской экономики. Он что предлагает? Сократить размеры и влияние федерального правительства США, освободить бизнес от регулирования со стороны капиталистического государства и дать ему, так сказать, поработать во славу Америки. Но ведь американский бизнес работает па себя и свою прибыль, а так называемый консервативный подход к экономике не раз пробовали предшественники Рейгана в Белом доме, и он не спас Америку от ее экономических бед.
Как говорится, поживем — увидим. В массе своей американские обозреватели сдержанно-скептически относятся к экономической программе новой администрации. Вот пример. В проекте бюджета на 1982 финансовый год, который, уходя, оставил Картер, предусмотрен дефицит в 56 миллиардов долларов. Как Рейган может уменьшить его, если он обещал уже в этом году сократить на 10 процентов подоходный налог и одновременно увеличить военные расходы,— а они и так предусмотрены Картером на рекордном уровне _ 196 миллиардов. «Нью-Йорк тайме» спрашивает: «Далеко не ясно, каким образом может быть достигнуто одновременно сокращение налогов, увеличение уровня производства и достижение больших темпов экономического роста. А как эти цели совместить с любым значительным увеличением военных расходов, остается еще большей загадкой».
Январь 1981 г.
ХОЛОДНЫЕ ВЕТРЫ ИЗ ВАШИНГТОНА
«Вашингтон стынет от ветров холодной войны»,— писала лондонская газета «Гардиан», комментируя первую пресс- конференцию президента Рональда Рейгана, который вызывающе резко, грубо обрушился на Советский Союз, его руководителей и его политику.
Хотят ли в Бонне и Париже, Лондоне и Риме тех холодов, которыми сильно потянуло с другой стороны Атлантики? Официальные представители хотя и поеживаются от зябкого вашингтонского пролога, по помалкивают, демонстрируя дипломатическую выдержку. С новым американским руководством придется иметь дело целых четыре года и отношения — сразу же — портить нежелательно. Впрочем, даже в молчании — неодобрение, знак тайного несогласия.