Как вести дела с партнером, если сегодняшняя администрация не считает себя связанной обязательствами вчерашней, а те, кто стремится стать администрацией завтрашней, заявляют, что разорвут соглашения, подписанные сегодняшней?
Чувствовалось, что мой собеседник, испытавший на себе американский вариант грибоедовского «Горя от ума», не Раз с горечью обдумывал эти разрушительные парадоксы политической системы своей страны. Он говорил, что Соединенные Штаты стали глобальной державой, но при этом сохранили первоначальный метод выдвижения своих лидеров. Этот метод исходил из условий конца XVIII века, когда население только что добившихся независимости Соединенных Штатов составляло лишь 3 миллиона человек и страна, следуя заветам своего первого президента Джорджа Вашингтона, предпочитала держаться подальше от остального мира.
«В нас много провинциального»,— заметил бывший влиятельный сенатор. На первый взгляд это определение никак не вяжется с таким великим народом, как американский, и тем не менее оно верно — в смысле особой американской узости, ограниченности и самопоглощеппостп, тех шор, которые, в частности, надевает на американцев напряженный, основанный на жесткой конкуренции образ их жизни. Американцы провинциальны, так как мало интересуются остальным миром, что, впрочем, не мешает многим из них считать его лишь придатком к Америке. Провинциальны, так как невежественны, а ведь неосведомленность создает раздолье для демагогов. Политическое устройство своей страны мой собеседник нелестно противопоставил таким парламентским буржуазным демократиям, как ФРГ, Япония, Британия, где людям без знаний и опыта труднее попасть на высшие государственные посты, где кабинеты министров контролируются большинством в парламентах и могут быть сменены с помощью вотума недоверия.
Кризис общественно-политического устройства упорно стучится в американские ворота, принимая разные формы. Взяв последние два десятилетия, легко обнаружить, с одной стороны, рост президентской власти, с другой — все большую ее шаткость. Джон Кеннеди был убит в ноябре 1963 года, не пробыв в Белом доме и трех лет. Линдон Джонсон, завязнув в трясине непопулярной вьетнамской войны, самоустранился, отказавшись баллотироваться на второй срок. Ричард Никсон, проведя четыре года в Белом доме, был триумфально избран на второй срок. Но не прошло и двух лет после выборов, как он вынужден был покинуть пост в августе 1974 года, потерпев политическое крушение из-за скандальных уотергейтских разоблачений. Джеральд Форд, «кооптированный» в президенты после позорной отставки Никсона, был отвергнут избирателем при попытке остаться в Белом доме на собственный срок. Итого — 16 лет нестабильности. А при Джимми Картере, который пробил себе дорогу в обход сложившегося истеблишмента, как незапачканный аутсайдер, обещавший очищение от уотергейтской скверны, проблемой дня стала некомпетентность. Опросы убеждают, что этот упрек — или обвинения президенту адресуют большинство американцев.
А дальше? Некомпетентность, по мнению многих обозревателей, маячит перед американцами и в образе Рональда Рейгана, если он одержит победу в ноябре. По меньшей мере некомпетентность. Вместе с ней, видимо, продлится и нестабильность, а чем это чревато для международной жизни, и без того ощущающей пагубные последствия лихорадящей Америку предвыборной борьбы? (Давно замечено, что целый год, уходящий на выборы президента США, вносит дополнительную дезориентацию и дестабилизацию в международные отношения, поскольку человек, сидящий в Белом доме, проводит в это время лишь одну внутреннюю и внешнюю политику — собственного переизбрания.)
Нынешнее отсутствие реального выбора — новое свидетельство неспособности американской системы учитывать очевидные уроки прошлого и настоящего. Эта важнейшая проблема не обсуждается в конгрессе, по па отношение американца к политическому процессу накладывает весьма заметный и очень характерный отпечаток. Если приглядеться, прислушаться и поверить американским средствам массовых коммуникаций, вся Америка в эти дни сотрясается от предвыборных баталий, вступивших в свой финал. Но позволим себе усомниться, зададим элементарный вопрос: какая из категорий американских избирателей является самой представительной по численности? Оказывается, та, что даже не дает себе труда зарегистрироваться в списках избирателей, хотя и имеет право голоса. Та, что не принимает участия в выборах. Та, что, как ненужное, никчемное, ничего не значащее, отбрасывает первейшее право, данное ей американской демократией,— право голоса при определении власть предержащих.