Грек. Весь образ Виталия, умного и интеллектуального человека. Высокий лоб, черты лица с явно аристократическими корнями. Стоило ли ему приходить сюда? Как бы это ни было, это тоже большой жизненный опыт, с мозолями на руках и душе. У него уже появилось и пара седых волос.
Чернобыльская Зона Отчуждения, жестокая кузница кадров. И надо иметь мужество, терпение и стойкость, что бы, не сплющится под этим прессом. Несмотря на мягкость характера, Грек не ожесточился и не сплющился.
Парни немного повзрослели, окрепли телом и духом. Хождения по Зоне придали им твёрдость характера, зрелость ума и мужество. Мы сплотились, даже в некоторой степени - сроднились. Греет душу радость, что все вернулись живыми. И вот тут действительно, его величество – случай, если не воля свыше! Хм, они – единственная группа, с которой мне не хочется расставаться.
Ребята всё смотрят на меня. Ждут и надеются на некое откровение. Не буду их разочаровывать, поделюсь своей историей. Оставлю им добрую память о себе.
― Я родом из Узбекистана. Это после известных событий переехал в Россию. Но когда ещё жил там, довелось мне по путёвке побывать на Чёрном море.
Всё там было прекрасно: море, солнце, песок, развлечения, рынок. Там ещё продавали хорошие самодельные вина. А вечерние прогулки при свете луны по берегу моря! Светлячки в воде, лунная дорожка по волнам. В общем, красота!
Вот там и повстречал свою любовь. Единственную и неповторимую, и на всю оставшуюся жизнь. Правда она была с мужем и с трёхлетним ребёнком.
В столовой санатория я сидел близко к ним, и это было для меня смятением ума и сердца. Наверно, окружающие и они тоже, догадывались о моих чувствах, потому что люди изредка переглядывались и улыбались, глядя на меня. А когда наши взгляды пересекались, я просто тонул в её глазах.
Удивительное дело, ведь раньше даже не принимал всерьёз эти слова, думал, что это образное выражение: тонуть в глазах. Но тогда это было….
Меня переполняли чувства, во мне был свет! Голову и мысли занимала только она. И уже в первые дни выплеснулись стихи:
Как на явленное вдруг чудо,
На тебя я смотрел несмело.
Совершенство из неотсюда!
Гладкость кожи, изгибы тела.
Опьяняющий запах тебя!
Ослепляющий светом огня,
золотистых волос волна,
и изящество черт лица!
Находиться около неё…. Есть же какие-то биотоки, биополе и прочие понятия. Вот и от неё исходила некая энергетика, завораживающая и очаровывающая! Но, похоже, что это чувствовал только я. Невольно навязывалась мысль: может это моя судьба? Моя пара, предначертанная свыше?!
Поздними вечерами, среди разноцветных огней улиц, сияющих витрин и гаснущих в домах окон, бродил по городу, переживая и осмысливая. Фу-ты, да какое там осмысливание! Душа и сердце в непреходящей истоме, в голове грустный, но возвышенный сумбур. Грудную клетку распирает сдерживаемый, но так рвущийся наружу крик: Я тебя люблю-у-у-у!!!
― А ты с ней об этом говорил? ― cпросил Кот.
Вспоминая те дни, я неопределённо покачал головой.
― Хм, ты что, сам не знаешь, был разговор или нет? ― он недоуменно покосился на товарищей.
Опустив голову, я невесело усмехнулся:
― Если бы это тогда мне самому кто-нибудь объяснил!
По вечерам, немало людей гуляло на пляже, по берегу моря. И я, засучив штаны и взяв обувь в руки, бродил там, загребая ногами воду и песок. А в темноте, прибрежные волны прямо таки полосой светились из-за морских микроорганизмов – светлячков, они даже прилипали к ногам. Выходишь из воды, ноги по щиколотку светятся! Вот в один из таких вечеров, встретились мы на пляже. Может забыла она что-то там, вот и вернулась. Взглянул ей тогда в глаза и …., растворился!
Я ничего не помню. Ничего не знаю. Как будто выпал из реальности. В себя пришёл уже в баре, со стаканом коктейля в руке, и в таком возвышенном состоянии!
Неет уж, не было ничего! Просто мозги перемкнуло. У меня никаких мыслей не было вмешиваться в их жизнь.
Потом срок путёвки закончился, и я вернулся домой. И пока жил там, покоя не было. Чувства просто переполняли душу и переливались в слова:
«Чудо дивное! Ёмкость нежности!
Сокровенное моё - таинство!
Лишь присутствие твоё, славное,
Неизбывное сердца празднество!»
― Круто! ― взволнованно выдохнул Кот. И умоляюще воскликнул: ― Тарк, можно переписать это?! Я прочитаю их Аннушке, и она простит меня! Я уверен!
Студенты, тоже охваченные неким пламенем в глазах, просительно устремили на меня взоры.
Со смягчившимся от теплоты их воодушевления сердцем, я согласно кивнул.