Бруно почувствовал укол игры. Машинально принялся отсчитывать секунды. Одна. Две. Три...
Он открыл глаза. Над ним нависло рассеянное, погруженное в свои мысли лицо Моррисси. А за ним виднелся ярко сияющий потолок, такой ослепительный, что Бруно невольно заморгал. Руку его слегка жгло, но это были остаточные эффекты.
— Вы слышите меня, доктор? — спросил Моррисси.
— Да, — кивнул Бруно. — Я уже проснулся. — Язык ворочался с трудом, и это было вполне естественно. — Как Грегсон?
Но лицо Моррисси вдруг принялось уменьшаться. Нет, оно просто отодвигалось. Лампы на потолке становились тусклее. Его начала окружать...
Он полетел куда-то вниз со скоростью выстрела. Мимо проносились белые стены. Лицо Моррисси превратилось в яркую точку далеко в вышине. По мере падения становилось все темнее. Ветер свистел в ушах, и медленно, постепенно и неуклонно становилось все громче эхо, отражающееся в этой чудовищной пропасти.
Все ниже и ниже, быстрее и быстрее, белые стены стали серыми, потом черными, а потом он окончательно ослеп и был оглушен ревущим эхо.
Внезапно падение прекратилось. Но все было расплывчатым, не в фокусе. Бруно поморгал, кашлянул и с трудом увидел прямоугольную прикроватную ширму. И было что-то еще — белое, неправильной формы.
— Вы проснулись, доктор?
— Привет, Харвуд, — сказал Бруно медсестре. — Сколько времени я отсутствовал?
— Приблизительно два часа. Я вызову доктора Моррисси.
Она вышла из палаты. Для начала Бруно потянулся. Он чувствовал себя в порядке. Даже головная боль прошла. Зрение уже пришло в норму. Он машинально взял себя за запястье и начал считать пульс. Через окно он видел медленное колыхание веток с листьями, дрожащими на слабом ветерке. Послышались шаги.
— Поздравляю вас, — сказал Моррисси, подходя к кровати. — Грегсон еще в шоке, но уже начинает приходить в себя. Рано еще делать какие-либо прогнозы, но готов поставить кекс, что вы добились своего.
Бруно с облегчением выдохнул.
— Вы так думаете?
— Только не говорите мне, что вы не было уверены! — рассмеялся Моррисси.
— Я всегда уверен, — ответил Бруно. — Но подтверждение все равно приятно услышать. Чертовски хочу пить. И пусть принесут мне немного льда, Кен.
— Хорошо. — Моррисси прошел к двери и позвал медсестру, затем вернулся и опустил жалюзи. — Солнце било вам прямо в глаза. Так лучше? Хочу спросить, как вы себя чувствуете и в чем нуждаетесь?
— Чувствую довольно нормально. Никаких вредных воздействий. Вы должны позвонить Барбаре и сказать, что я жив.
— Уже позвонил. Она скоро приедет. Между прочим, за дверью ждет Парсон. Хотите его увидеть?
— Конечно.
Физик, должно быть, был возле двери, потому что появился сразу же.
— Теперь я полностью буду зависеть от вас, — сказал он. — Психиатрические исследования вне моей компетенции, но доктор Моррисси уже сказал, что мы, очевидно, добились успеха.
— Мы пока не можем быть в этом уверенными, — осторожно сказал Бруно. — Я держу пальцы скрещенными.
— Как вы себя чувствуете?
— Если в этой больнице и есть более здоровый экземпляр, чем доктор Бруно, — сказал Моррисси, — то я о таком не слышал. Я скоро вернусь. Нужно проверить нашего пациента.
И он вышел.
Бруно откинулся на подушку.
— Сейчас мне нужно отдохнуть, — сказал он, — а завтра я хочу провести на Грегсоне кое-какие тесты. А пока я расслаблюсь... для разнообразия. В этом одно хорошо — процедура настолько совершенная, что можно отвлечься от всего и отдыхать. У меня надежные помощники...
Жалюзи загремели на ветру. Парсон что-то проворчал и пошел к ним, затем потянул шнурок. Подняв жалюзи, он остался стоять спиной к Бруно. Но за окном было темно.
— Солнце только что било мне в глаза, — сказал Бруно. — Минутку! Только что оно ярко светило. Парсон, здесь что-то не так!
— Что? — переспросил Парсон, не поворачиваясь.
— Моррисси сказал, что я пробыл без сознания только два часа. А анестезию мне ввели в половине десятого. В полдесятого ночи! Но когда я проснулся несколько минут назад, в окно светило солнце!
— Сейчас ночь, — сказал Парсон.
— Этого не может быть. Позовите Моррисси. Я хочу...
Но Парсон внезапно подался вперед и распахнул окно. Затем выскочил из него и исчез.
— Моррисси! — закричал Бруно.
Вошел Моррисси. На Бруно он не смотрел, а быстро прошел по палате и выпрыгнул из окна в темноту.
Вошли Фергюсон с Дэйлом — по-прежнему в операционных халатах. И они проследовали за Моррисси в окно.