Спокойно и уверенно задержанная говорила, что не имеет никакого отношения к преступлениям, что ее оклеветали, что произошла ошибка и в ближайшее время майор в этом убедится сам. Александров спросил, судилась ли она раньше. Царева, видимо, раздумывала, как ей ответить, — пауза затянулась. Горько вздохнув, Раиса сказала, что в жизни ей не повезло и ее действительно судили за спекуляцию. У нее на руках было двое детей и муж-бездельник, и ей не оставалось ничего другого, как заняться перепродажей дефицитных товаров. Александров уточнил, какими вещами она спекулировала. Царева медленно и как-то неохотно объяснила, что ее задержали на колхозном рынке при перепродаже шерстяных кофт, две изъяли на месте и еще несколько — дома.
Послышался шелест перелистываемых страниц и затем довольно сердитый голос Александрова:
— Зачем вы говорите неправду даже по очевидным фактам?! Я изъял из судебного архива ваше старое дело, смотрите, вот справка о том, что ваш муж работал, в другой сообщается, что дети находились у ваших родителей на Украине. Наконец, по делу известно, что вас привлекли за спекуляцию детскими цигейковыми шубами.
Дальше лента поведала о том, что, освободившись, Царева для маскировки устроилась работать официанткой в загородный ресторан, а затем отыскала свою подружку Юлию Шарафутдинову, также уже побывавшую в исправительно-трудовой колонии. Вместе они решили использовать большой спрос на некоторые товары и разработали план мошенничества. Сначала по субботним дням ездили в подмосковные города, а после того, как несколько преступлений прошли безнаказанно, стали действовать в столице, обманывая, главным образом, приезжих.
Царева передавала подробности совершенных преступлений, и в ее голосе не слышалось ни угрызений совести, ни раскаяния. С каким-то даже удовольствием она говорила о том, как после очередной «операции» они с Шарафутдиновой делили деньги, причем Раисе за исполнение «главной роли» полагалась бо́льшая сумма. Мне вспомнился ее вид, вкрадчивый, приятный голос, и я подумал, что именно внешнее обаяние и умение расположить к себе помогали Царевой обманывать доверчивых людей.
Интересно, как Царева расценивала свои действия? Видимо, и Александров задавался этим вопросом, так как он спросил:
— Скажите, Царева, у вас ни разу не шевельнулась совесть, когда вы обманывали, ну, скажем, вот ту школьницу, Женю Ващенко?
Вопрос Александрова не произвел на мошенницу никакого впечатления. Не задумываясь, она ответила:
— Я не сентиментальна. Решила скопить деньги, купить квартиру, дачу, а школьница, — чувствовалось, что она усмехнулась, — впредь будет умнее.
Майор выключил магнитофон.
— Расскажите, Николай Федорович, как вы нашли их.
— Сначала было совсем плохо. Никто из потерпевших примет преступницы не запомнил. Все говорили: хорошо одета, миловидная, симпатичная, вежливая, а какой нос, какие глаза — сказать не могли. Даже толком возраст не удалось выяснить. Сами понимаете, найти в Москве преступницу по таким данным трудно. Вспомнил я одну давнишнюю кражу, я тогда еще в 83-м отделении работал. У известной художницы из секретера украли фамильные реликвии. Я отыскал их — это были старинные золотые часы и брошка. Художница предложила портрет мой написать. Ну, скажите, зачем мне портрет? Теперь же, когда с мошенницей у меня ничего не клеилось, я нашел эту художницу и попросил помочь. Она сама разговаривала с потерпевшими и с их слов сделала много зарисовок, а потом поколдовала, обобщила — и получился отличный портрет. Показал потерпевшим, сказали: очень похожа. С этого портрета сделали фотокопии и разослали их по всем отделениям милиции. Пришлось проверить больше десяти женщин. В конце концов осталась одна — Раиса Царева. К тому времени она работу бросила и от мужа ушла, а жила под Москвой, временно снимала комнату. День-другой мои инспектора подежурили возле ее дома, а когда Царева вышла, пошли за ней. Она приехала в Москву, на Комсомольской площади встретилась со своей напарницей, и они отправились по магазинам. При очередном мошенничестве их задержали. А деньги Царева действительно копила: внесла аванс за трехкомнатную кооперативную квартиру, приобрела дорогие вещи. Так что иск потерпевших удовлетворить есть чем.
Александров умолк, а потом предложил:
— Напишите об этом деле. Пусть прочтут. Пусть знают, что бывают еще подобные случаи, и не доверяют всяким «выгодным» предложениям. Если бы люди знали, что под маской любезности вот такие «благодетельницы» готовят обман, если бы знали, чем закончатся их сделки, наверное, этих преступлений не было бы.