— Попробуй, — пожал плечами Дал.
Рэй пожал плечами, развернулся и скрылся за поворотом.
Дэшон растерянно уставился им вслед.
Собрался было в очередной раз с бесконечной жалостью повторить про себя: “Дети!”, когда Дал, прежде, чем завернуть вслед на Рэем, бросил на него короткий пристальный взгляд. Очень взрослый и очень читаемый взгляд. Что-то вроде: “Я знаю, что делаю, не мешай, Дэшон”.
Ну да. Как он мог не понять, не разглядеть это сразу?
Дал всегда знал, что делает. Дал всегда был взрослее остальных. И конечно, сейчас Дал прекрасно видел, как тяжело Рэю. И только Дал мог додуматься до такого дурацкого выхода из ситуации: дать Рэю подраться. Конечно, это не спасет Даар. Но возможно, Рэй отомрет обратно. Станет похожим на себя. Станет живым.
А то как-то слишком рано он себя похоронил под обломками еще не рухнувшего замка.
Дэшон еще постоял, глядя на опустевший коридор. Кивнул стражу и сам двинулся прочь, к лестнице — спуститься в свою комнату.
Он вдруг понял, что слишком устал, что прилечь и закрыть глаза следует немедленно. Усталость накатила вместе с облегчением. Сначала Дэшону показалось — это потому что люди теперь в безопасности, их уже спасают, переправляя за стены Феррона. Спасибо Далу. И только потом дошло: “спасибо” не только за это — Дал еще и Рэя на себя взял. А Дэшон все думал, что это он тут самый умный, что это он знает, что делать, и если уж он не может справиться с проблемой — никто не сможет. А уж тем более — Риирдал. Который наверняка сейчас злится на всех, который, возможно, был прав с самого начала, но кто из них, умников, его слушал?
Если подумать, только Риирдал видит ситуацию со стороны. Всегда видел. Всегда так смотрел — со стороны. Рассуждал трезво и холодно, много учился, много работал, потому что иначе у него, не хватающего звезд с неба, ничегошеньки не получалось. Всегда был умным и рассудительным.
Так что правильно, наверное, что теперь он берет происходящее в свои руки. Правильно, что именно он — не Дэшон — остается рядом с Рэем.
И Рэй, и Дал — оба в последнее время только и делали, что удивляли Дэшона. Ни Рэю, ни Далу, кажется, больше не нужен советник.
Или Дэшон сейчас пытается окончательно стряхнуть с себя оставшиеся частички груза? Прийти к выводу типа: “Это теперь не моя проблема”? Чтобы спокойно завалиться спать и оставить судьбу Даара в руках детей?
Но может, именно дети лучше знают, как теперь быть? Разве не это они только и делают, что доказывают в последнее время? И разве сам Дэшон с Даареном не были такими же детьми, когда впервые вступили в битву за Даар? Да младше они были! Младше и гораздо, гораздо глупее…
Дэшон добрел наконец до комнаты, завалился на кровать и прикрыл глаза.
— Всё, — пробормотал себе под нос. — На пенсию…
И — оказался на балконе.
На том самом, где совсем недавно говорил с глядящим в небо Рэем.
И сам стал вдруг таким, каким себя сейчас вспоминал. И не Рэя увидел в нескольких шагах — Даарена, такого же молодого и глупого, вероятно. Правда, Рен стоял спиной, но Дэшон видел: это тот, давний Рен. Плечи все еще широко расправлены, спина ровная, черные, без единой седой пряди, волосы собраны в хвост, держится твердо, уверенно, и даже отсюда чувствуется это: он весь — как сжатая пружина, он только и ждет, что шанса начать действовать.
Но пока — замер. Смотрит вдаль.
А рядом с ним на полу что-то сидит.
Странное существо сложило ноги, подвернув под себя так, будто те гнулись во все стороны, уперло острый локоть в колено, подперло кулаком подбородок и пристально взирало на Дэшона из-под слипшихся черных прядей, падающих на лицо.
“Это еще что за хрень в моем сне? — искренне удивился Дэшон. — Совсем дело плохо, раз подсознание вот это вот нарисовало…”
***
Тренировочная площадка очистилась, словно сама по себе. Стоило им появиться, стоило шагнуть за ограждение, как все как-то незаметно разошлись по сторонам, встали ближе к бортикам, отложили на время суету, разговоры, команды, оружие.
— Мечи? — деловито спросил Рэй у Риирдала.
— Да как скажешь, принц Каарэй, — равнодушно пожал тот плечами. — Мне что мечи, что кинжалы, что стрелы…