Он сам точно не знал, зачем, потому ответ прозвучал как вопрос.
Йен уважительно хмыкнул. Рэй сделал еще шаг и вдруг зачем-то сообщил:
— Отец приходил ко мне во сне. С Ух’эром…
Йен уважительно хмыкнул во второй раз. Сочувственно отметил:
— Ух’эр это еще труднее, чем папа, — помолчал немного и задумчиво пробормотал. — А еще труднее, когда Ух’эр — папа…
Осекся, вопросительно уставился на Рэя и заинтересованно кивнул:
— И?
Рэй сделал еще один шаг. Потом еще один. Потом развернулся и шагнул обратно.
Ходить было проще, чем стоять.
— Отец сказал победить монстров, — бросил, не глядя на Йена и совсем уж беспечно подставляя ему спину.
— Как неожиданно! — фыркнул тот.
— И что ты — монстр, — припечатал Рэй.
Еще пара шагов.
Разворот.
— И опять — неожиданно! — продолжил было веселиться Йен, но словно оборвал сам себя, словно снова куда-то пропал, и на сундуке осталось сидеть нечто пустое, усталое, с безумно горящим желтым взглядом. — Впрочем, в последнем он прав. Я уничтожу тебя и остальных. Если вы, люди, не уйдете отсюда сами.
Он говорил непривычно отрывисто. Непривычно медленно. Словно подбирал каждое слово, хотя — где это видано, чтобы Йен слова подбирал?
“То был Йен, — напомнил себе Рэй. — Это — нет”.
Напоминать нужно было, потому что, хоть наружу и явно лезло нечто другое, Рэй продолжал видеть перед собой именно Йена. Уставшего, странного, но — Йена.
— Договорись с великанами, — буркнул он, дошел до ложа, с размаху уселся на него и откинулся на спинку, потому что ноги вдруг перестали его удерживать. Слабость пришла мгновенно: все силы словно улетели прочь, их выкачало слишком быстро бьющееся сердце, — кто первый будет уничтожать. А хотите — вместе попробуйте...
Йен покачал головой. Посмотрел прямо в глаза, и точно — ну точно же! — это был он. Не какой-то древний монстр. Не страшное чудовище. На Рэя сейчас смотрел Йен. И именно Йен припечатал:
— Там больше не с кем договариваться.
Сердце снова дернулось.
“Остановить бы тебя, — подумал Рэй. — Ненадолго. До конца разговора”.
— То есть? — нахмурился он.
— Я всех убил, — гордо ухмыльнулся Йен, именно Йен, определенно Йен, и эта ухмылка была самой явной, самой яркой, самой настоящей за всю их сегодняшнюю беседу. — И гномов тоже. Ну, почти… Несколько убежало, а я вдруг понял…
— Ты. Всех. Убил? — переспросил Рэй, с нажимом произнося каждое слово.
— Эй! — Йен щелкнул пальцами. — Следи за беседой, Каарэй! Когда гномы убежали, я не погнался за ними, потому что вдруг понял, что не хочу больше терять своих людей… Ну... Нелюдей. А ты, как мне кажется, не хочешь терять своих, иначе не сидели бы вы все здесь, взаперти, не переправляли бы большую часть в Феррон... Да, я знаю, Рэй, я всё знаю тут. Я всё вижу. Говорю же — это мои горы.
И он пожал плечами — получилось почти виновато.
И странно прозвучало это “Рэй”. Будто вырвалось. Будто Йен всю беседу старательно называл его полным именем, а тут вдруг увлекся, забылся — и назвал, как обычно.
Что же там происходит, в его рыжей башке?
— Чего ты хочешь? — устало спросил Рэй.
— Всё просто, — с готовностью ответил Йен. — Я могу разнести тут сейчас всё. Могу привести под стены свое войско, могу бросить на вас своих виверн… — и снова гордо ухмыльнулся, теперь в ответ на взгляд Рэя — как ухмылялся всегда, когда удавалось сделать какую-нибудь мелкую пакость. — Ага, у меня теперь есть свои. А Даар не готов обороняться от нападения с воздуха. В любом случае, вариант один: я побеждаю.
— Пришел запугивать? — недоверчиво уточнил Рэй. Не выглядел Йен сейчас как существо, пришедшее запугивать. Он вообще непонятно как выглядел. И зачем пришел.
— Не перебивай, — поднял палец Йен. — Как я уже сказал, я устал терять своих. Потому есть идея. Всё очень просто. Ты и я. Один на один. Решим раз и навсегда, кто тут главный. Я даже придумал условия, чтобы по-честному.
Рэй нахмурился.
Йен ждал.