Нивен помолчал, глядя куда-то вдаль. Снова стал похожим на себя. Очень тихим, расслабленным, задумчивым.
Потом глянул в глаза, и Йен понял: это только показалось. Взгляд у него был — острее Весла, пронзительный, отчаянный, и очень, очень живой
— А мне что делать? — спросил он.
— Возвращаться к своей женщине, — твердо ответил Йен. — К той, которую нашел. А то вдруг она опять потеряется?
— Почему не сказал? — что-то будто сломалось в нем. Он говорил ровно, глухо, почти без интонаций. Могло даже показаться, что в него снова влез Лаэф, если бы не взгляд. — Почему не сказал мне о том, что задумал?
— Зачем? — нахмурился Йен.
— За-чем? — по слогам, с нажимом переспросил Нивен. — Серьезно, Шаайенн?! Зачем?!
Йен кивнул. Нивен тяжело вздохнул. Спросил:
— Ты правда не понимаешь, да?
Йен кивнул еще раз.
— Затем, что я твой друг, — ответил Нивен. — И заслуживаю знать, насколько ты свихнулся.
— А-а, теперь, значит, друг… — Йен ухмыльнулся.
Нивен молча, неожиданно сильно, запустил в него мелкий острый камень. Нашел же где-то, гад. Тот свистнул в воздухе, чиркнул по плечу.
— Эй! — возмутился Йен. — Что за манера у всех бросаться камнями?!
— Может, дело в тебе? — доверительно спросил Нивен. — Может, ты вызываешь желание бросить камень?
— Вот поэтому и не сказал, — прищурился Йен в ответ. — Потому что знал: будешь спорить, бросаться чем попало и мешаться под ногами. И расщелин тут много, упадешь еще, если за мной потащишься, ты же любишь в них падать…
— Ты меня тогда толкнул! — возмутился Нивен.
— И еще раз толкну, если полезешь, — пообещал Йен.
— Попробуй, — пожал плечами Нивен и легко вскочил на ноги.
— Ты прости, эльф, но я тебя не дождусь, — улыбнулся Йен. Хотел ухмыльнуться, жестко и злобно, но почувствовал — выходит что-то совсем другое. — На рассвете все решится.
— На рассвете, — повторил Нивен и странно ухмыльнулся.
— Опять за свое, — вздохнул Йен. — Опять повторяешь, будто заново разучился… Эй!
Нивен не дослушал, шагнул к краю и прыгнул.
Йен зачем-то тоже вскочил. Выдохнул, когда дошло, что Нивен не на самом деле прыгнул — он во сне прыгнул. Ничего ему не будет — проснется.
Нет, ну хоть попрощаться нормально он мог?
Вроде как, у них, чувствительных, принято прощаться, если знаешь, что больше не увидишь…
Или все не так? Или Нивен находится ближе, чем Йен думал? И теперь решил поспешить, успеть добраться сюда до этого самого рассвета?
Ну да, он забыл: Нивен слишком упрямый, чтобы сдаваться, и когда кажется, что он успокоился, когда больше не спорит, замирает, задумчиво глядя вдаль, когда якобы расслабляется — это он просто готовится к броску.
Ну, пусть попробует, чего уж. Просто еще одна фигура на доске. Глупая и непредсказуемая, сейчас совершенно лишняя, которая к тому же может бессмысленно пострадать. Впрочем, у него это, можно сказать, хобби. Бессмысленно страдать.
Йен, конечно, попытается уследить и за ним. В конце концов, он видит всё. Он может всё.
А если все-таки не уследит… Ну, так же правильно, да?
Монстры погибают, люди — остаются.
***
Ух’эр уже давно уковылял. Рен спрыгнул на землю, прошелся, покосился на свою туманную пелену, но возвращаться туда не хотелось.
Потому он бесцельно бродил кругами, старательно обходил пятна смолы и переступал через широкие трещины в серой сухой земле, а в голове все крутились мысли про эту сеть.
Мысли, приносящие с собой очень странные, незнакомые и неприятно зудящие ощущения.
Ему всё казалось, он неправильно понял. Или Ух’эр понял неправильно. Или что-то не то ему сказал. Потому что так всё быть не могло. В этом было что-то неправильное. И в то же время — абсолютно, совершенно логичное, если предположить, что сам Рен ошибался очень долгое время.