— Буду, — сказал Дал. — Но сначала нужно увидеть, куда именно лететь быстрее.
— Но…
Дал выбросил руку в его сторону, не оборачиваясь. Все тот же резкий властный жест.
“Тебя надо было тоже в подвале запирать! — сердито подумал Дэшон. — Не запирали тебя — вот ты и обнаглел…”
Подумал бы, вероятно, с гордостью: Риирдал был хорош во главе войска, Риирдал словно родился быть во главе войска, и почему-то Дэшон понял это только сейчас. Подумал бы с гордостью, но не до гордости было. Двое других детей то ли уже поубивали друг друга, то ли вот-вот сделают это.
И самое страшное — Дэшон теперь уж точно совершенно не понимал, стоит ли мешать одному из них.
А второму… Второму, вероятно, уже ничем не поможешь. Но и помешать — чисто физически — вряд ли будешь в силах.
Наконец они смогли рассмотреть утес.
Обогнув — не перелетев, Дал не разрешил бы, — очередной пригорок, вышли к самой Гъярнору, и Дал не повел войско дальше вперед — направил вдоль этого самого пригорка, вокруг и по спирали вверх.
Дэшон увидел Большой утес — громадное серое плато, нависшее над водой. С трудом различил на нем две мелких, словно игрушечных, фигуры. А потом — еще кучку игрушечных фигурок у подножья холма вдали, который и холмом-то не был, скорее — первой ступенью при подъеме на Гъярнору.
Дал опустил Мирта на вершине. Мирт изогнулся так, будто собирался цапнуть, но Дал пристально уставился ему в глаза. Мгновение — пока опускались остальные — они мерились взглядами.
А еще через мгновение Дэшон вдруг понял: это у них не всерьез. Это — как с Рэем. Мальчикам просто нравится играть в войнушки. Нравится доказывать, что один из них сильнее, умнее, быстрее. И что пересмотрит кого хочешь.
“Та-ак… — мысленно протянул он. — Теперь я и виверну в дети записал… Всё. На пенсию. Вот победим кого-нибудь сейчас — и на пенсию”.
— Вот как всё будет, — сказала Риирдал, когда все опустили виверн, и жестом приказал не спешиваться. — Каарэй там. Он победит монстра. Мы — добьем остатки его армии. Дэшон останется здесь. Я — зайду с другой стороны.
И стоило парням из его отряда двинуться, покачал головой, повторил с нажимом:
— Я. Зайду. Вы остаетесь здесь. Слушаете Дэшона, как меня.
— Один? — тут уже Дэшон не сдержался. Все остальные, очевидно, боялись задавать Риирдалу вопросы, потому что знали: накажет — вернет в Даар и оставит без драки. А никто не хочет пропустить самую важную в жизни драку, правильно?
Ну а Дэшон, если что, не против пропустить.
Только кто ж его отправит-то в Даар?
— Над ними, — Дал кивнул в сторону существ у холма под Гъярнору, — пройдет дикая виверна, — хлопнул Мирта по холке. Мирт рыкнул в ответ. Дал слегка пнул его. Мирт снова извернулся — и зашипел ему в лицо. Дал прищурился.
— Меня не увидят, — тихо закончил он.
— Или сбросят, — пробормотал Дэшон.
В толпе прозвучали редкие смешки.
— Это хорошо, — Дал оторвался от Мирта и неожиданно улыбнулся Дэшону, а потом — остальным, — мне нравится такой настрой. Удачной охоты!
И легонько ударил Мирта пятками в бока.
Мирт рыкнул еще раз и медленно, демонстративно нехотя, взлетел.
И все же — Мирт не злился на Дала всерьез. Злился бы — никуда бы не полетел. Он ведь никого не слушает, если сам того не хочет. Значит, Далу удалось убедить его слушаться.
Как — этого Дэшон не знал.
И думал сейчас совсем не о том.
Он всматривался в две далекие фигуры на утесе.
Так знакомо. Так похоже на тренировочный бой на площадке под окнами дворца. Разве что — чуть дальше. Потому они мелкие. Как игрушечные.
И всё — не по-настоящему.
Так далеко, так неправильно, так непозволительно тихо, что никак не может быть по-настоящему.
***
Мирт пронесся над плоским плато, край которого опасно нависал над водами Мирдэна.
Риирдал, вжимаясь в черную спину, не видел ни самого плато, ни утеса, ни тех тварей, что ждали исхода боя у холма под Гъярнору. Дал смотрел вперед и немного вверх.