Серир – это северокавказское княжество, а «аль-Хазар» – хазарский каганат, разрушенный язычником Святославом. То есть речь идет о временах до крещения.
Не признавала за правителями Руси царского достоинства одна надменная Византия – но она не признавала его и за православными царями Болгарии, и за христианским императором Священной Римской империи германской нации Оттоном, и за эмиром мусульманского Египта.
Жители Восточного Рима знали только одного царя – своего императора, а за границами империи могли быть только «вожди».
Впрочем, в «записке топарха» византийский чиновник, губернатор крымских владений-климатов, величает язычника-руса «царствующим на север от Дуная».
А митрополит Иларион пишет о язычниках Игоре и Святославе – «не в худой и не в неведомой земле владычествовали, но в Русской, что ведома и слышима всеми четырьмя концами земли». О «племенах» так не пишут.
По устройству Русь времён Игоря не очень отличалась от франкской державы времён того же Людовика Благочестивого. Так же правили в своих владениях «племенные герцоги» (а у нас – «всякое княжье», что «под рукою великого князя»).
Так же полгода колесил по стране король со всем двором, как наш князь на полюдье. Только у нас в полюдье уезжали на зиму, а короли кочевали по стране летом. По римским дорогам как раз летом лучше всего путешествовать; а у нас и ныне в иные края иначе, чем по речному льду, не доедешь.
Точно так же собирались на законодательные собрания «все франки» (а у нас подписывалась под договорами «вся русь»).
Наконец, саксы бунтовали против франков, как наши древляне и вятичи против русов, даже успешнее. Саксам всё же удалось усадить на престол восточных франков свою, саксонскую, династию. Древляне с вятичами ничего подобного не добились.
Собственно, сами рассуждения про «племена» – плод некоторого недоразумения.
В летописи такого слова нет. Древлянские послы говорят Ольге: «Послала нас к тебе Деревская земля» – отнюдь не «племя»!
Сами древляне – а также вятичи, дулебы и прочие первонасельники земель, на которых возведено было Русское государство, ставятся летописью в ряд с литвой, немцами, свеями-шведами, лютичами, поморянами.
Литва, немцы и шведы – вообще народы. Лютичи и поморяне – тоже не племена, а, выражаясь суконным языком этнографической науки, «союзы племён».
В состав лютичей входили, например, ратари, хижане, чрезпняне, доленчане и с полдюжины племён помельче. Так же, надо думать, обстояло и на Руси.
Вятичи, например, по данным археологии, включали в себя шесть племён. Только на востоке Европы об отдельных племенах сведений не сохранилось.
Трудно сказать, что тому виною – меньшая ли дотошность наших летописцев по сравнению с немецкими хронистами или то, что наши «земли» – союзы племён – сложились раньше западнославянских и ко временам написания летописи отдельные племена успели в них бесследно раствориться.
Между тем союз племён – это уже качественно новая ступень объединения людей, не родовая, а территориально-политическая.
Говоря попросту, племя объединяло людей по происхождению, «земля» – по общему месту проживания (собственно земле) и политическим интересам – совместной обороне от чужаков, контролю над торговыми путями и так далее.
А это уже маленькое государство, недаром «Повесть временных лет» упоминает в этих союзах племён и «княжение свое», и законы (именно законы, а не обычаи, тут же упомянутые особо) «отцов своих».
А византийский император Константин Рождённый в Пурпуре – чаще его несколько невнятно зовут Багрянородным, – говоря о славянских данниках русов, древлянах-«дервианах», дреговичах-«друтувитах», кривичах-«кривитеинах» и прочих, называет их «Славиниями».
Это слово исследовал на известиях о балканских славянах Г.Г. Литаврин. И пришёл к вполне ясному выводу, что обозначался им не народ, не племя – тогда бы просто писали «славины», – а маленькая держава.
Никто не называл, скажем, племена печенегов-«пацинаков» «Пацинакиями». Окончание «ия» появлялось, когда говорили о земле, о государстве – Шранкия, Болгария, Хазария.
И отношения между маленькими державами Восточной Европы – впрочем, такими ли уж маленькими? те же самые древляне занимали территорию, не уступавшую королевству англов тех времён, – не сводились к пресловутой «вражде» не только до крещения, но и до Рюрика: «жили мирно поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты».
Это слова не из «Велесовой книги», не из сочинений «неоязыческих идеологов», а из «Повести временных лет» «святого преподобного» Нестора.