Принятый по ошибке за одного из своих "желтый цветок" принудительно отправляется обратно в объятия Морфея.
"Руссо туристо" и самим уже давно пора уходить, с улицы слышен какой-то подозрительный шум, скорее всего полиция на подходе. Только дверь подъезда захлопнулась за спиной Сашки, как во дворе опять стало людно, нагрянул целый отряд, пришли полицейские и патруль национальной гвардии с собой притащили для усиления.
За тем, как стражи порядка и солдаты осматривали место происшествия Александр наблюдал уже с чердака, успели они все же вовремя смыться.
– Придется мне идти к ним и ответ держаьб, иначе будочники сюда полезут… – печально изрек "отец-командир" и в самом деле, попробуй теперь объяснить представителям полиции, что эти господа "сами упали и расшиблись", та еще задача.
Александр хотел было как непосредственный виновник ЧП присоседиться к соратнику, но его остановили.
– Куда? Ты же как с бойни ровно сбежал! Сиди здесь и никуда не ходи, пока я не вернусь. – приказал Фигнер и пришлось подчинится.
Объяснятся с представителями властей Самойлович вышел не один, к тому времени подоспел с обеда и бригадир кровельщиков – папаша Мора, и к удивления Сашки, третьим номером присоединилась консьержка. Две серебряные монеты достоинством пять франков, незаметно подсунутые ей в карман фартука Фигнером, убедили привратницу выступить на стороне кровельщиков в качестве свидетеля защиты.
С нацгвардейцами и полицейскими удалось договориться по-хорошему и даже взятку никто из них не вымогал. Последнее обстоятельство показалось особенно удивительным Сашке, уже успевшему привыкнуть в реалиям жизни в российской империи. С него мзды не требовали ни разу, он же нижний чин, а вот с мещан-обывателей на "пропой души" или "на день ангела" уездные полицейские чины брали дань регулярно и присутствие свидетелей их не смущало ничуть.
Но день не задался видно с утра, как назло – на место ЧП явился какой-то мелкий, но почитавший себя "особо важным" чин из префектуры и разбирательство пошло по второму кругу. В этот раз "власть" недвусмысленно встала на сторону пострадавших в драке хулиганов, что в данный момент все еще "тушками" валялись на земле под ногами. Может быть, чиновник был лично связан с этой странной корпорацией "желтых цветков", а может просто ему "вожжа под хвост попала" и захотелось всех согнуть в бараний рог, и такое бывает иногда.
– Я вас скопом засажу за решетку негодяи! Устроили тут Аустерлиц, вашу мать! – разбушевался чиновник на всю катушку, лицо красное, не дать не взять – самовар кипящий, вот-вот пар из ушей пойдет.
Возможно он и действительно произвел бы аресты "виновных" и полностью реализовал свои намерения, да не получилось и на него нашлась управа.
Совершенно неожиданно в спор вмешались местные жители, те что ранее наблюдали за "представлением" из выходящих во внутренний двор окон. Со второго этажа, где проживала семья какого-то высокопоставленного военного, приятный женский голос, совсем как у телефонного автоответчика, вежливо порекомендовал "главному полицаю" забрать всех своих полудохлых "котов" и убираться прочь. В противном случае, по компетентному мнению мадам генеральши, уже завтра утром уважаемый "господин чиновник" будет подметать улицу перед префектурой, если его вообще со службы не вышвырнут с "волчьим билетом".
После такого жесткого демарша сверху "важному чину" пришлось поневоле смириться. Махнул он рукой подчиненным, скомандовал – "Грузите!" и ушел, даже и смотреть не стал. Сама операция прошла очень быстро, такое впечатление – у полицейских опыт по этой части изрядный накоплен, "тела" подняли с земли и покидали как дрова в подъехавшие фургоны. Кое-кто из "желтых цветочков" к тому времени ожил и попытался улизнуть, но добросовестные служаки не дали, у них же приказ – "взять всех". С особо "вумными" беглецами поступили просто и без затей – прикладом или дубинкой по голове получите, и добро пожаловать вместе с остальными "гавриками" все туда же в "корзину для салата", так в Париже называют полицейский фургон.
Полчаса прошло, полиция и национальная гвардия исчезли, вечно недовольный дворник загружен работой, он убирает обрывки одежды, растоптанные головные уборы, сломанные трости, дубинки и присыпает песком пятна крови на брусчатке.
На самом последнем этаже доходного дома, на чердаке страсти потихоньку улеглись. А первое время было как после поражения, стоны, проклятие и традиционное уже махание кулаками после драки. Теперь наверху пахнет не только стружками и металлической окалиной но и кровью. Рабочий день полностью теперь пошел "псу под хвост", какая уж работа после такого приключения.