Сашка в эти подробности не вникал, обнаружив у него слесарный инструмент бандиты тотчас завалили бедолагу горой старого оружия, требующего немедленного исправления. Хитрый Рома своим "воинам" не особенно доверял, ружья, пистолеты и палаши выдавал только непосредственно перед боем, а так основная масса имела при себе только складные ножи. По этой причине и следить за состоянием вооружения было трудно, каких дефектов только не было: от отсутствующих кремней, до сломанных пружин. Работы для оружейника хватало с избытком, этим он занимался почти до самой темноты.
Иное дело Фингер, тот постарался полностью "слиться" с местным обществом, надо сказать в этом плане капитану не было равных, великолепный актер от природы. Подогретые выпивкой разбойники принялись обсуждать грядущие перспективы. На этот раз целью набега должен был стать близлежащий городишко, на который банда уже давно "имела зуб". Каким-то образом, через тайного осведомителя скорее всего, Роману стало известно, что завтра утром отряд жандармов, расквартированный в городе, уйдет для участия в очередной облаве на дезертиров. На месте оставят только небольшой караул из 3-х или 5-х солдат не больше.
– Этих сволочей тихо возьмем в ножи, остальные – бараны, их можно не боятся! – таков был первоначальный и надо сказать весьма примитивный план, озвученный главарем. Но ему напомнили, что следует непременно нейтрализовать еще и мэра – полковник в отставке, ветеран многих войн, может организовать сопротивление горожан. В итоге, после обсуждения, было решено действовать тремя отдельными группами. Первая – самая многочисленная и боеспособная блокирует кордегардию и перебьет немногочисленных жандармов. Вторая займется мэром, и наконец последняя, куда включили новичков должна в случае необходимости ружейным огнем удержать жителей в домах. После подавления сопротивления городок полностью попадал под власть людей Романа, и тут же должно было последовать традиционное "три дня на разграбление".
Решив, что "дело в шляпе" народ расслабился, добавили еще из бочонка спиртного, появились на руках карты. Денег ни у кого не было, поэтому сперва играли на предполагаемую добычу, но поскольку ее трудно было подсчитать, то вскоре нашли другой подходящий объект – девушек. Как понял Сашка, они стали разыгрывать "право первой ночи", женщин не учитывали – этих и так по любому "оприходуют". Фигнер, которому обычно везло в карты, выиграл возможность первым дефлорировать 16-летнюю племянницу градоначальника и остальные ему жутко завидовали, девушка считалась в округе первой красавицей.
Не обошлось и без традиционного в таких компаниях скандала, почти переросшего в жестокую драку с поножовщиной. Один из уклонистов, Жозеф Бриолль обвинил "черномазого итальяшку" – Фигнера, в том, что тот якобы стащил у него кошелек с пятью луидорами.
– Зарежу сопляка! – кипятился бывший портной смешивший ножницы, на оружие разбойника, дружки только подначивали забияку.
Защелкали раскладываемые ножи, но Александр, наблюдавший за событиями из пещеры главаря, служившей и складом трофеев и оружейной комнатой, вовремя успел перебросить напарнику палаш. Пара эффектных финтов, проделанных умелой рукой фехтовальщика охладила наиболее горячих сторонников расправы с новичками. На шум скандала вскоре явился сам предводитель и решили устроить разбирательство. Первоначально собирались обыскать всех участников конфликта, но ловкий Фигнер предложил другое решение, которое всех устроило. И в самом деле, какой дурак будет держать при себе украденное?
– У меня бабка колдунья, а от нее знаю верный способ найти вора! – заявил он, и как ни странно поверили, все же народ в ту пору был еще весьма "темный", даже в Европе.
Прямо целый ритуал Вуду разыграли: заготовили и раздали подозреваемым тридцать палочек-соломинок одинаковой длины и было объявлено, что у злоумышленника "палка" чудесным образом вырастет. Затем один из помощников Романа собрал эти "артефакты" и продемонстрировал всем собравшимся на обозрение. 29-ть одинаковые, а 30-я, короткая соломинка оказалась у обвинителя, тот опасаясь разоблачения ее намеренно подломил и тем самым убедительно засвидетельствовал против себя. Посмеялись, провинившемуся от души насовали в рыло и на этом все и закончилось…
Короткий тревожный сон, нет скорее балансирование на грани между явью и сумерками сознания ненадолго сковал Александра. На войне он обычно так и отдыхал, всегда в ожидании очередной тревоги.