Кстати, о бонусах. Я всем рассказываю, что присматриваю за племянником, а пострелёнок исправно зовёт меня «тётьВера», так что проблем с легендой нету никаких. А на детских площадках и в залах ожидания кружков мамочки, бабушки и няни щедро делятся со мною интересными идеями в плане поиска работы. В принципе, на рынке труда дела обстоят примерно так, как я и ожидала: нужен либо опыт, либо корочка о дополнительном образовании, либо хорошие связи. В идеале, конечно, комбо, но чего нет, того нет.
В свободное от хозяйских дел время я просматривала различные курсы, и честно пыталась отследить, на что же у Верочки бы ёкнуло сердечко. Пока что оно ёкало исключительно от сериалов и любовных романов, но становиться писательницей, критиком или блогером ей однозначно не стоит. Поэтому я остановила свой выбор на курсах по бухгалтерской программе и работам с таблицами — надёжно, как швейцарские часы, и всегда актуально. Курсы идут по две недели каждый, время на выполнение домашки не фиксировано, так что осилим. Осталось только собрать необходимую сумму.
— Тётя Вера, я пить хочу!
Я оторвала взгляд от овощечистки и посмотрела на своего синеглазого «племянничка».
— Хочешь пить — надо попить, — пожала плечами я. — Заодно и мне водички налей.
— Нет, я соку хочу, а он высоко.
Я перевела взгляд на диван, где сейчас сидела Натуся, и еле заметно вздохнула. А ведь мелкий меня дёргает не потому, что хочет позлить или вывести из себя. Он реально доверяет мне куда как больше, чем родной матери. Даже по такой вот ерунде. Пришлось обтереть ладони о полотенце и идти к холодильнику.
Наполнив два бокала и справедливо при этом решив, что если любовница Родиона захочет, то нальёт себе сок сама, я собиралась было вернуться к картошке и размышлениям, когда меня отвлекла вибрация на мобильном.
Экран показал обрамлённое сердечками «Мамочка», однако ладонь неприятно дёрнулась. Воспоминания о семье нашей клиентки были из раздела «заблокированных». То есть те, которые она намеренно старается из своей жизни исключить. После переселения душ они, в отличии от основной массы, остаются для меня эдакими белыми пятнами, и разблокировать такие воспоминания можно только после включения триггера. Притом, что станет этим спусковым крючком заранее я знать не могу.
С блокировкой воспоминаний я впервые столкнулась во время третьего перемещения, и тогда мне пришлось залпом влить в себя бутылку пива, чтобы хоть слегка притупить яркие эмоции. Надеюсь, подобного трэша с Верой Васильевной не происходило…
Я подняла трубку, однако сразу после моего «алло» на том конце прервали связь. Ла-а-адно, подождём. Кто знает, вдруг мать нашей клиентки перепутала номера? Ну или её что-то отвлекло. В крайнем случае, отправит сообщение, что перезвонит.
Гипнотизировала телефон я минуты три, не меньше. С тоской посмотрела на не дочищенную картошку — там ещё четверть кастрюльки оставалось, жаль столько времени терять. Но до того, как я махнула рукой и ушла от телефона, гудки наконец повторились.
— Вера, ты почему мне не перезваниваешь? — строгим и чуть дребезжащим голосом проговорили на том конце виртуального провода, едва я успела нажать на кнопку ответа.
— Эм… — не сразу нашлась я. — Но разве не тот, кто первым начал звонок, обязан перезванивать?
— Не дерзи матери! Ты же знаешь, что мне дорого тебе звонить, а у тебя исходящие внутри сети бесплатные.
В трубке послышались короткие гудки, что видимо должно было послужить для меня сигналом к ответному звонку. Я мысленно досчитала до пяти, смотря на экран. Дорого звонить? Сейчас, в эпоху абонентской платы и обилия внутренних каналов различных мессенджеров? Ох, что-то мне совсем не нравится вот это вот всё…
Набрав номер матери Веры, я услышала недовольное «ну наконец-то» и пересела на другой стул, подальше от работающего телевизора.
— Ты почему мне не звонила целую неделю? — уточнили по телефону. — Заболела, что ли? Или опять что-то учудили со своим Родионом?
— Прости, так получилось, — мирно проговорила я, делая маленький глоток сока. — Как твои дела?
— Получилось у неё, ага… Терпимо дела, а какими они ещё могут быть? Представляешь, Насте на работе поставили напарницу, но она совершенно бестолкова. Смену работает, потом две на больничном, а выплаты получает такие же, как у Настюши. Такие куда угодно без мыла пролезут, знаю я эту породу…
Кажется, от меня сейчас требовалось только слушать, и этим было грех не воспользоваться. Невидимая пожилая женщина жаловалась на нелёгкую судьбу своей старшей дочери, а заблокированные ранее воспоминания постепенно проявлялись, обрастая костяком. Без алкоголя тут, конечно, можно обойтись, но всё равно приятного мало.
Вера была младшим ребёнком в семье. Старшая, Настя, родилась на десять лет раньше, и как привыкла быть единственной и любимой маминой принцессой, так ею и осталась. Вечно «обделённому судьбой ребёнку» требовалось усиленное внимание. В школе её не ценили учителя, ставя пятёрки исключительно «блатным». В университет, понятное дело, без взятки не поступить, поэтому родители вынуждены были откладывать деньги на хороший колледж, а после вечерами помогать чаду с уроками, хотя та уже давно имела паспорт. Само собой, личная жизнь у Настеньки тоже не сложилась, а скорый брак распался, заставив вернуться к родителям уже с сынишкой в нагрузку. Дальше в воспоминаниях Веры был свой одинокий выпускной в школе, долгие вечера с племянником на руках, за которым приходилось присматривать, пока сестра на работе, и много претензий со стороны матери. Характер той, кстати, стал ещё более тяжёлым после смерти отца, и сама Вера Васильевна была уверена, что является для мамы отдушиной, звоня той почти каждый день. Как по мне, эти звонки иначе как энергетическим вампиризмом назвать нельзя. Теперь понятно, почему у женщины оставалось так мало сил для себя. О какой учёбе вообще можно говорить, если тебе в течении минимум получаса вливают в уши чужие проблемы, заодно рассказывая, какая же ты бестолковая!
— Тётя Вера, а можно мне ещё сока?
Я вскинулась, из-за потока негативной информации начисто забыв, где и с кем нахожусь. Мозги упорно отрицали принимать что-то ещё, помимо ябедничества на то, что начальница поставила Насте самые неудобные смены.
— Нельзя, Дениска, а то будешь булькать, словно аквариум, — шёпотом проговорила я. — Подожди хотя бы полчаса.