— Проснулись? — голос у Дона, как раскатистый гром, Лу кажется, что сотрясаются стены огромного дома. Почему-то девушка вспоминает про Одина, бога войны и победы. Ей кажется, что если он и существует, то Доналл очень на него похож, только не на столько древний и смертен.
— Лу, выпей таблетки, а я пока налью тебе сока, — распоряжается Кай и идёт к Дону, который уже протягивает парню упаковку ананасового сока. — Спасибо.
Луиза садится напротив матери с другой стороны барной стойки. Женщина улыбается ей, слегка трёт виски, разгоняя усталость.
— Как тебе спалось милая?
— Спасибо, всё было хорошо.
12.2
Энн не знала, как вести себя с дочерью, не понимала, что нужно ей говорить. Она не умела быть рядом, не умела подбирать слова... Эйфория от прилёта Лу сменилась душевной паникой, казалось, что всё это было затеяно зря. Вдруг, Луиза ненавидит её? Или если не захочет больше общаться с ней? Что тогда? Женщина почти всю ночь не могла уснуть от сильной мигрени и терзающих душу мыслей. И только когда, Луиза спустилась из спальни, когда её босые ступни прошли по тёплому паркету, Энн смогла выдохнуть. Эта девочка здесь. С ней. Да, она совершенно не та мать, о которой может мечтать ребёнок. И материнство это совершенно не её... Только она всегда с трепетом относилась к дочери. А с возрастом наконец-то почувствовала, что любит эту девочку так сильно, как никогда не любила не одного мужчину.
Ей повезло встретить Доналла, такого же как она одиночку. У него был сын, далеко в Ирландии, в его родном городке, на пару лет младше Лу. Только в отличие от Энн, мужчина не был в браке. Он регулярно звонил мальчику, отправлял ему подарки, но встреч, как и сама женщина со своим ребёнком старался избегать. Она смеялась, что они два отщепенца с бракованным родительским инстинктом. А он говорил, что дело в том, что они созданы друг для друга и больше им никого не надо. И Энн соглашалась. Уже четыре года ей никого было не надо, кроме Дона.
Энн смотрела на свою дочь, такую красивую, такую женственную и вспоминала себя. Когда она встретила Дэвида ей ещё не было шестнадцати. Эта была головокружительная влюблённость. Яркая и чистая, которая закончилась очень быстро. Раньше, чем появилась Лу. И даже раньше, чем она забеременела. Только они не прекратили встреч, ей казалось, что у неё сильные чувства к этому парню. Она не хотела брака. Ей мечталось быть свободной и страшно было даже думать о том, что она будет матерью. А потом она забеременела. Робертс помнила, как рыдала над тестом, как мать уговаривала её на свадьбу. Мыслей о том, чтобы сделать аборт не было. Но и замуж Энн не собиралась. Нужно было отдать должное, Дэвид всегда относился к ней с пониманием, он сам боялся стать отцом, но внутренне уже был готов принять ответственность. В свои девятнадцать, он уже не раз доказал, что на него всегда можно положиться. Его любовь к ней тогда тоже уже сошла на нет, остались лишь дружеские чувства. Он был рядом всю беременность и стоит признать, что это время Энн всегда вспоминает с улыбкой. А потом Лу родилась. К ней не было никаких эмоций, кроме жалости и отчаянья. Робертс казалось, что она испортила жизнь этому ребёнку. Она винила себя.
Она была против чтобы Дэвид жил с ними. Он приезжал каждый день, мог остаться на ночь, чтобы Энн выспалась. Спокойно менял подгузники, носил девочку к врачу и на прогулку, покупал смеси. Он выполнял все те роли, что должен выполнять хороший отец. А Энн с каждым днём сильнее убеждалась, что они справятся без неё, а она так жить уже не может. То время женщина всегда вспоминала с ужасом, она знала, что поступила подло, но и знала, что в такой жизни наложила бы на себя руки. Материнство - прекрасно, когда оно для тебя. Энн Робертс это не касалось. В её жизни не было места пелёнкам и жизни по расписанию. А сейчас перед ней уже почти взрослая девушка, которая уже испытала на себе чувство влюблённости, у которой есть планы на будущее и мечты. Совершенно не такая, как была сама Энн.
— Милая, тебе так идёт это платье. — вдруг тихо произнесла Энн, это была правда, белое платье из тонкого льна с цветочной вышивкой на подоле, смотрелось на Луизе изумительно.
В этот день они жарили барбекю на заднем дворе и много разговаривали, узнавая друг друга лучше.