На последней мысли он резко остановился посреди комнаты. Это плохо, что нет оружия. Без него любое ограбление бессмысленно. Трудно представить ворвавшегося в банк с пустыми руками человека, выкрикиваяющего угрозы служащим и охранникам. Мысленное изображение такого ограбления вызвало у него улыбку на казалось бы навечно застывшем лице. Но он решил все сделать наобум, на дуру, для этого необязательно иметь настоящий пистолет, достаточно купить в ларьке китайскую игрушку, с расстояния в пару тройку метров никто и не поймет, что это такое. Да, точно. Сейчас делают игрушки максимально приближенные к настоящему оружию. Еще ему понадобится граната, такая же ненатуральная, из ларька. Дура должна быть конкретной дурой.
Осталось дело за малым – назначить время и место. С временем понятно, утром, откладывать причин нет. Ну а место? Насколько он помнил, в двух остановках от дома находилось отделение какого-то коммерческого банка. Вот туда-то он и направится.
Решение принято и обжалованию не подлежит. Евгений опять решил стать сильным.
Стаев так и не смог заснуть до самого утра. Возбуждение и открывшийся по его мнению выход из тупика не позволили закрыть глаза и на минуту. Сгорая от нетерпения, он еле дождался девяти. С последним ударом часов Евгений уже стоял у входной двери. Послушав, не раздаются ли шаги в подъезде, он вышел.
Встречаться с Александром и уж тем более с Машей желания не возникало. Зачем портить нервы перед таким серьезным делом. Хотя в глубине души он хотел увидеть девушку, но только не сейчас, кто его знает, чем может закончиться встреча. На мгновение пришла мысль – а вдруг он никогда её больше не увидит?! Нет, такого не может быть, жизнь не должна быть такой несправедливой. Он ее увидит, обязательно увидит, но только позже. Через полчаса купит пистолет, через час будет в банке, а еще через час дома. А там будет видно, как дальше жить и что делать. Там он уже будет ДРУГИМ.
К счастью на площадке никого не оказалось. Он быстро спустился и вышел из подъезда. Евгений глубоко вздохнул весенний воздух, придавший уверенности и сил. Вперед, только вперед. Он сможет разбить не пускающую к счастью преграду.
Евгений сделал шаг к ближайшему ларьку…
– Я пойду к своим. Стоит быть в курсе их дел, раз уж такая свистопляска началась.
– В принципе, я отчасти знаю.
– Вот именно что отчасти. А там я в конце концов изнутри могу влиять на события. Ты же просил помощи, а чем я еще могу помочь, я не экстрасенс.
– Я не совсем о такой помощи просил, я просил разобраться в них, в мыслях и поступках. Впрочем, уже поздно в чем-либо разбираться, действительно нужна уже более конкретная помощь. Иди и помни – сегодня судьбоносный день. Многое решится, я подозреваю, не только для молодых людей, но и для тебя лично. Я чувствую это.
" Блин, нашелся чувствительный, – подумал Олег, поднимаясь с лавочки. – Я лично ничего не чувствую. Разве что свою бесполезность и кретинизм ситуации."
– Ты где будешь, если что? – спросил Олег.
– Я всегда рядом, – коротко сказал горбоносый.
Они давно уже перешли на ты, что, впрочем, на мысли о кретинизме своего положения во всем этом деле нисколько не влияло. Олег по-прежнему мало понимал, что здесь делает и что связывает его с горбоносым. Да, вчера кое-какие мыслишки у него появились, он даже сделал выбор в пользу горбоносого. Но то, как он сейчас думал, был секундный, мало на чем основанный порыв. Сейчас он мыслил уже более трезво и не считал Аила лучом света, заглянувшего в темень слепой кишки. Полоумно-загадочным экстрасенсом, не более, считал он горбоносого. Но принятого решения менять все же не собирался. Метаться туда-сюда, дерьмо в прорубе и то приличней себя ведет. Так что первое, что он сделал, встретился утром с Аилом.
Выслушав последние напутствия горбоносого, Олег направился в сторону гаражей, у которых на сей раз находилась машина наружки.
Вчера после непродолжительной беседы с Аилом Олег вернулся к коллегам. С ними было веселее, чем с новым загадочным другом. Ко всему, как уже говорилось, он так и не мог понять, в чем заключается его роль во всем этом спектакле, отчего и просиживание штанов рядом с горбоносым казалось бессмысленным. Тот был весьма замкнут, мало распространялся о себе и своих тайнах, соответственно мало представлял интереса. Еще, как думал Олег, гораздо больше пользы он сможет принести, будучи непосредственно в тылу противника. Хотя мог ли Олег назвать в полной мере таковым своих коллег, было большим вопросом. Именно тогда ему пришла в голову мысль о дерьме в проруби. Это его угнетало. Но он пообещал…