Стаськов бросился к ближайшему телефону. Князев побежал догонять Ваню. Но как всегда подобная суета оказалась лишней. Обычно она происходила от неожиданного появления объекта, когда расслабленный организм не успевал объективно среагировать на происходящее. Минут через пять все пришло в норму. Стаев уверенным шагом, но более чем спокойно направлялся в сторону ларьков, соединенных в один торговый комплекс, не озираясь нервно по сторонам и явно не собираясь скрываться.
В машину вернулся Стаськов.
– Хорошо что уличные телефоны работают. Заказчики скоро подъедут, нам надо держать его до их прибытия. Если домой не вернется, будут брать по ходу движения. Там уже сам расколется, где подруга. Да и не наши это заботы.
– Тихому про рации сказал?
– Сказал. Только толку. Одни матерки и приказ держаться хоть зубами. Самим, кстати, запретили задерживать. Твоя НБА бесследно не прошла. Хорошо хоть башкой об бетон, а если бы он стрелять начал. И теперь, кто его знает, может он вооружен.
– Да, а нам по-прежнему оружие не дают. Или вам все-таки дали в связи со специфичностью задания?
– Куда там. У начальства своя политика, обошлось – хорошо, убили бы тебя – что ж поплакали бы, может быть Тихий строгачь получил, и все. А дай тебе пистолет, ты кого-нибудь подстрелишь, и не дай бог еще по пьяни, тут выговором хрен отделаешься, тут пинок под зад, хорошо еще если с сохранением пенсии. Так что в первую очередь Тихий не о твоем, а о своем заде заботится. И Тихого понять можно. Только нас кто поймет, видишь фигня какая, рации в отключке, сугробы и хрен знает что там еще, преступник вооружен, а упускать нельзя, хоть башкой об стену бейся, но результат выложь. И приходится биться. Поэтому и особого желания работать нет. Кто его знает, не заглохнет ли опять машина на самом интересном месте, с самозамыканием дверей, или того хуже, на обочину занесет, лето, сугробов нет, одни столбы.
Слушая старшего смены, Олег не отрывал взгляд от мелькавших вдали фигур. Князь и Ваня давно уже успокоились, распределили между собой роли и теперь неспеша профессионально вели подопечного.
Стаев, ничего не подозревая, подошел к ларькам, некоторое время смотрел ассортимент, затем что-то купил. Водку, – промелькнуло в голове Олега, – но он же только в магазине отоваривается, паленку не пьет. Вряд ли. Да и в ларьках этих по большому счету одни китайские безделушки. Тут неожиданно для себя Олег вспомнил о горбоносом.
Пока что, кроме уже привычного отключения раций, Аил не применил ничего нового. " Может он и не такой крутой, как кажется, – подумал лейтенант". Он тяжело вздохнул – зря, выходит, давал обещания. Как говорят, проотвечался, как бы теперь не ответить "за базар". Впрочем, он обещал лишь помочь разобраться, "мочить" своих коллег он не обещал. А ситуация изменилась. Нет, хватит загружаться, работать и еще раз работать, прочь все провокационные мысли, он мент – ментом и останется. А горбоносый пусть пользуется рекомендацией Ильфа и Петрова насчет спасения утопающих. За ним преимущество силы ясновидения и экстрасенсорики.
Стаев тем временем направился к остановке. Стаськов взглянул на шофера, тот его правильно понял и повернул ключ зажигания. Машина завелась.
– О, хоть один положительный момент, – выдавил из себя Лешка, – будем надеяться, что рации так и останутся единственным неприятным исключением.
– Хорошо бы, чтобы исключением не стала как раз машина. Кстати, Стаев сейчас уедет, и как мы передавать его заказчикам будем, – напомнил о правде жизни Олег.
– Блин, – зло процедил сквозь зубы Стаськов, – а что нам делать остается. Поедем к ближайшему к остановке телефону-автомату, будем держать связь по нему. Произойдет отправка, сообщим, поедем за автобусом, по прибытии опять сообщим.
– Ну-ну, – сказал Олег, сам толком не зная, что он хотел этим сказать.