…Магнитогорск продолжает борьбу за мир.
Мир куется могучими средствами мирного развития нашей Родины: стахановскими вахтами сталеваров, строительством новых школ и клубов, предложениями рабочих-изобретателей о сбережении сырья, закладкой мичуринских садов. Ибо нет ничего более могучего и величественного, более прогрессивного и демократического, чем самоотверженный труд советских людей.
Решение пленума Советского Комитета защиты мира о сборе подписей в СССР под Обращением Всемирного Совета Мира вызвало новый патриотический, трудовой подъем среди металлургов и строителей Сталинской Магнитки.
Еще в Москве, на пленуме Советского Комитета защиты мира, подписал исторический документ магнитогорец Владимир Захаров. Тогда он сказал:
— Когда я поставил свою подпись под Обращением, то подумал, что мы сейчас открыли великий счет подписей в нашей стране. Наши подписи — это первые десятки. Пройдет немного времени, и подписей будет миллионы, десятки миллионов. Советский народ непоколебим в своем стремлении к миру…
В цехах комбината, на строительных площадках Правобережного города, на рудниках, в жилых домах тысячи трудящихся Магнитогорска подписывают сегодня Обращение, отразившее благородное стремление прогрессивного человечества отстаивать великое дело мира. Поставив свои подписи, горновые идут к доменным печам, сталевары — к мартенам, прокатчики — к блюмингам, чтобы стахановским трудом крепить мир.
— Наша сила — несокрушима! — заявляют магнитогорцы. — Под руководством партии большевиков, родного Сталина мы построим светлое здание коммунизма.
Пусть учатся и отдыхают дети, пусть сталевар спокойно трудится у мартеновской печи, пусть садовники сажают деревья — советский народ защитит и отстоит дело мира.
В. Левандовский
ДЛЯ ВЕЛИКИХ СТРОЕК КОММУНИЗМА
В Шумиху Юрий привел свой поезд уже затемно. Августовская ночь плотно обступила станцию. Было душно и тихо. В неподвижном воздухе приглушенно звучали гудки паровозов. У прожекторов, высоко поднятых над путями на металлических мачтах, кружилась мошкара.
Юрий был недоволен поездкой. Поезд опоздал почти на два часа. Сколько ни старался молодой машинист «войти в график», это ему не удалось. Конечно, вины машиниста в этом не было. И никто не стал бы обвинять руководителя комсомольского паровоза, кандидата партии Юрия Морозова, что он плохо выполняет свои социалистические обязательства. Все получилось из-за того, что диспетчер допустил просчет в регулировке поездного потока. Нарушился ритм движения на участке, поезда встали «на прикол» на промежуточных станциях, где им совсем не полагалось останавливаться. А тут еще, как назло, какой-то машинист, ведший поезд впереди Юрия, недосмотрел за котлом и «выбился из пара».
Чувство досады и стыда кипело в душе молодого машиниста. Ему было обидно, что задержали поезд, который он вел, но еще обиднее было то, что едущий впереди его машинист так несерьезно отнесся к выполнению своих обязанностей, что диспетчер допустил нерасторопность.
Бригада Юрия Морозова соревнуется с бригадой комсомольца Александра Лавина, напарника и ученика знатного челябинского машиниста, депутата Верховного Совета СССР Петра Александровича Агафонова. Оба соревнующихся коллектива не раз завоевывали почетное звание лучших локомотивных бригад дороги. А это ко многому обязывало.
Юрий записал в блокнот фамилию диспетчера, допустившего срыв графика. Он решил выступить на очередном производственном совещании и поставить вопрос о повышении качества диспетчерского командования, об усилении ответственности диспетчеров за выполнение своих обязательств в соревновании с машинистами-пятисотниками.
Как только паровоз отцепился от состава, он приказал помощнику и кочегару готовить машину к обратному рейсу, а сам пошел к дежурному по депо. «Нужно поскорее выехать из Шумихи, — подумал он, — хотя бы частично восполнить задание по обороту паровоза».
От услуг оборотного депо по экипировке локомотива Юрий отказался.
— Угля нам не требуется, на обратный рейс хватит, — заявил он дежурному по депо.
— Откуда же у вас так много угля? — удивился дежурный.