Александра видит, как дружной толпой идут по цеху девчата ее бригады.
— Вперед и выше! — повторяет девушка замечательные слова, и лицо ее светится от улыбки…
— Слово предоставляется бригадиру лучшей комсомольско-молодежной бригады фабрики Александре Чичкиной, — объявляет председатель собрания.
Шура секунду молчит, обводя взглядом притихший цех.
— В апреле мы за свою работу получили почетную грамоту ЦК ВЛКСМ. Тогда мы дали слово работать еще лучше, чтобы своим трудом крепить нашу Родину — оплот счастья и мира.
Александра говорит громко, чтобы слышали все.
— Наша бригада, вступив в социалистическое соревнование за снижение себестоимости выпускаемой продукции на каждой производственной операции, взяла обязательство сэкономить 2,5 тысячи рублей за месяц. С гордостью рапортуем сегодня, что слово свое мы сдержали. В августе нами сэкономлено около 4 тысяч рублей государственных средств.
Раздаются аплодисменты. Аплодирует и директор фабрики, и главный инженер, и парторг, и секретарь комсомольской организации, и рабочие из бригады т. Карпунина — все, кто собрался сегодня на собрание, посвященное сбору подписей под Обращением Всемирного Совета Мира о заключении Пакта Мира между пятью великими державами. Когда аплодисменты стихают, Александра продолжает:
— Советские люди — мирные люди. Они заняты мирным созидательным трудом. Единодушно поставим мы свои подписи под историческим документом. Это единодушие — новый удар по поджигателям войны!
…От ворот фабрики одна за другой отходят автомашины, доверху груженные первосортной детской обувью…
Ю. Танов
СМЫСЛ ЖИЗНИ
Вернувшись с работы, Дмитрий по обыкновению взял свежие газеты и углубился в чтение.
— Хорошо… очень хорошо, — с удовлетворением сказал он, читая сообщения об успешном ходе уборочных работ в области.
Он внимательно прочел корреспонденцию о том, что коллектив завода имени Колющенко намного раньше срока выполнил очередной заказ «Волго-Донстроя».
На другой странице в глаза бросился крупный снимок, на котором была запечатлена вновь выстроенная четырехэтажная школа, украшенная колоннами и художественной лепкой.
«Не школа, а дворец», — с любовью отметил про себя юноша.
Дмитрий с интересом прочел о новых открытиях отечественной науки и техники, об открытии на ряде заводов области филиалов вечерних институтов и техникумов, о новостях спорта.
Вдруг брови его сдвинулись, на лбу образовались глубокие складки.
— Так и думал, — проговорил он и встал из-за стола. У него нехватало слов, чтобы выразить свое возмущение подлыми действиями американских военных властей в Корее, которые сначала умышленно затягивали переговоры с представителями Корейской Народной Демократической Республики и китайских добровольцев о перемирии, а сейчас, как он узнал из газеты, перешли к гнусным провокациям, направленным на то, чтобы окончательно сорвать эти переговоры.
Еще раз всему миру они доказали свой звериный облик. Не мира хотят господа Трумэны, а новой кровопролитной бойни. Но этому не бывать. Мы, советские люди, не допустим развязать новую мировую войну. Мы хотим мирной жизни. Хватит с нас пережитой войны.
И Дмитрий вспомнил 1941 год, когда немецко-фашистские полчища, вероломно напавшие на Советский Союз, двигались к Москве, оставляя позади разрушенные и сожженные города и села, тысячи ограбленных, замученных и убитых советских людей. Он вспомнил тяжелое время эвакуации, когда он со слезами на глазах вынужден был покинуть родной колхоз, оставить школу. Отчетливо вспомнились юноше все тяготы и лишения тыловой жизни, вызванные жестокой войной…
Дмитрий подошел к окну. Перед ним раскинулась панорама вечернего города с залитыми огнями заводами и новостройками, театрами, дворцами культуры, институтами и школами, тысячами домов, в которых живут мирные советские люди, занятые созидательным трудом, строительством еще более радостной и счастливой жизни, строительством коммунизма.
— Нет. Мы не дадим американо-английским империалистам разрушить наш мирный труд. Труд — это смысл нашей жизни. Труд — это мир. Народы мира не должны быть подвергнуты новым лишениям и страданиям.
Слова его прозвучали, как клятва.
Из-за угла показались мощные, слитые воедино, корпуса завода металлоконструкций. Сегодня, как и всегда идя на смену, Дмитрий Сереженко торопился войти в цех, очутиться среди дорогой и близкой обстановки. Он любил свой завод, свой цех. Да и могло ли быть иначе. Здесь девять лет назад началась его самостоятельная трудовая жизнь. Товарищи по работе заменили ему потерянных в войне родных и друзей. Они помогли ему твердо стать на ноги, освоиться с производством, в совершенстве овладеть сложной профессией клепальщика, стать одним из лучших стахановцев завода.