— Нет, белое, — возражает Хэнк. — Терпкое белое.
— Да, но обычно подают красное, — настаивает Джефф и проводит пальцем по винной карте клуба «Уилберфорс».
— К морскому черту? Джефф, ты сам не понимаешь, во что ввязываешься.
— Красное, красное, красное, — Джефф продолжает изучать винную карту.
— Когда дойдешь до белого, скажешь, — говорит Хэнк.
— Красное.
— Белое.
— Красное.
— Пожалуй, я вас оставлю, — произносит швейцар, который все это время терпеливо ждал возле столика. Он смотрит на ноги Макса. — Вижу, вы обзавелись нормальной обувью.
— Телячья кожа, — кивает Макс. — Вот скажите, часто к вам приходят в ботинках из телячьей кожи?
— Часто, сэр, — отвечает швейцар. — Но обычно никто не уточняет, что кожа телячья. Просто говорят — «кожа».
Швейцар уходит и оставляет Макса, Джеффа и Хэнка втроем.
— Значит, вы опять работаете вместе? — спрашивает Макс.
— Не вижу причин этого не делать, — отвечает Хэнк. — Зря мы друг друга подозревали.
Макс кивает:
— А в итоге Сьюзан Нокс помог поймать я.
— Не совсем. Она просто использовала твое имя, чтобы замести следы. — Джефф морщит нос.
— Брось, Джефф. — Хэнк похлопывает Джеффа по плечу. — Дай мальчику договорить.
— Не с тем связалась, — продолжает Макс. — Тому, кто стреляет в Макса Хайфилда, лучше не промахиваться!
— Вообще-то, ее поймала Эми Уи…
— Брось, Хэнк, — останавливает его Джефф. — Дай мальчику договорить.
— Ты молодец, Макс, — говорит Хэнк. — Ты молодец.
— Подумать только, она использовала псевдоним Джо Блоу, — говорит Макс. — «Роза из Сарасоты». Значит, кому-то этот фильм все-таки нравится.
— Думаю, она выбрала его, потому что никто о нем не слышал, — бормочет Джефф.
— А я говорил, что буду сниматься в фильме про контрабанду налички? — спрашивает Макс.
— Фильм Рози Д’Антонио?
— Ага, — отвечает Макс. — Странно, сюжет точь-в-точь как эта история.
Джефф с Хэнком переглядываются и решают дать мальчику договорить.
— Осталась одна загадка: почему мне присылали записки с угрозами? — спрашивает Макс.
— Хэнк всегда так делает с новыми клиентами, — объясняет Джефф. — Они пугаются, а он задирает цену.
— Хорошая идея, — говорит Макс, — но при чем тут моя загадка?
— Наверное, мы никогда ее не разгадаем, — вздыхает Хэнк. — А в последнее время были записки?
— Нет, — говорит Макс.
Хэнк пожимает плечами, смотрит на Джеффа, и тот улыбается. Хорошо снова быть одной командой.
Подходит швейцар с бутылкой вина.
— Я взял на себя смелость и принес вам розовое.
— Великолепно, — хором произносят Джефф и Хэнк.
100
От имени Мики Муди из тюремной камеры
Ладно, Сьюзан, не знаю, получишь ли ты это письмо, но я увидел твое имя в газете и решил: попытка не пытка. К сожалению, когда пишешь ручкой на бумаге, на помощь чата GPT рассчитывать не приходится. Так что теперь тебе придется иметь дело со мной, настоящим Мики Муди: картина куда менее привлекательная, чем Франсуа Любе.
Как тебе известно, меня упекли за решетку, и я это заслужил. Я совершил глупую ошибку и попался в ловушку другого такого же старика. Но такова жизнь, Сьюзан. Хотя я очень разозлился: я-то думал, у меня все схвачено. А теперь приходится делать свои дела в ведро. Совсем как в детстве.
Если среди убитых мной людей был кто-то, кто тебе нравился, мне очень жаль, и я сожалею, что тебя поймали. Надеюсь, тебе удастся выкрутиться. Я-то думал, ты закончишь на берегу Средиземного моря, купаясь в тепленькой водичке. Но «Даунвью» — не худшая тюрьма на свете. Моя тетка сидела там в девяностых, ей присудили десять лет, и у нее остались самые хорошие впечатления.
Позволь дать тебе совет как заключенный заключенному: ни о чем не жалей. Жизнь нельзя повернуть вспять; время течет только в одну сторону. Всегда думай только о том, что предстоит.
Уж чего, а времени у меня теперь достаточно. Тут нет ни телевизора, ни гольфа. А ты чем занимаешься?
Не падай духом,
Мики
Дорогой Мики!
Честно говоря, я рада, что не выкрутилась. Я получила по заслугам.
Что до моей истории, она похожа на твою. И на многие другие. Я сделала это ради денег.
Я работала на Джеффа Нолана, которого ты пытался убить. Потом я пыталась сделать то же самое.