Просто плохому мальчику Франсуа Любе понадобился дополнительный уровень защиты.
13
Гари Гаф кивает:
— Угу, угу.
— Но речь о большой сумме, — объясняет Стив. — И девчонка была до смерти напугана.
— Кажется, я тебя не понимаю, — отвечает Гари.
— Я просто решил, что ты мог бы с ней потолковать, — говорит Стив. — Скажи, чтобы отстала от Молли.
— Но я тут ни при чем, — отвечает Гари.
— Лорен — твоя дочь. Ты при чем.
— Дети, что с них взять. — Гари пожимает плечами. — У них своя жизнь, у меня своя. Если девчонка хочет заработать немного деньжат на стороне, кто я такой, чтобы ей мешать? Не могу же я следить за ней круглые сутки. Пусть лучше дубасит одноклассников, чем целыми днями торчит в телефоне.
Стив не впервые сталкивается с таким типом, как Гари Гаф. В Нью-Форесте такие до сих пор встречаются. Гари Гафы этого мира — ловкачи, успешно скрывающиеся от правосудия. Они умны и не афишируют свои заботы, умеют вовремя смыться. Живут за высокими изгородями, косят лужайки на самоходных газонокосилках, бесятся с жиру и накачиваются джином. Гари наверняка все еще занимается грязными делишками, но Стива это больше не интересует. Стоит арестовать такого Гари, и на его место тут же приходит другой Гари, а потом еще и еще. Целая армия Гари Гафов, и каждый только и ждет своей очереди. Иногда один Гари Гаф стреляет в другого, потом третий пытается отомстить. Это так утомительно. Стиву это страшно надоело.
Но он ненавидит травлю, поэтому должен хотя бы попытаться с ним поговорить.
— Сколько? — спрашивает Гари Гаф.
— Что сколько?
— Сколько нужно, чтобы ты отстал? Сколько Лорен взяла у той девчонки?
— Триста фунтов, — отвечает Стив.
Гари смеется:
— Господи, и ты ради этого приперся? Какие-то жалкие триста фунтов?
Он открывает бумажник и достает ворох пятидесятифунтовых купюр, но Стив отмахивается.
— Я вернул ей триста фунтов; деньги ей не нужны.
— Ты вернул ей деньги?
— Одни лондонцы переплатили за поиски собаки, — говорит Стив, и Гари понимающе кивает. — Я пришел не за этим; может, поговоришь с Лорен? Попроси ее оставить Молли в покое.
— Сказать, чтобы цеплялась к кому-то еще?
— А ни к кому не цепляться не вариант? — спрашивает Стив.
Гари снова смеется.
— Закон улиц, дружище, — отвечает он. — Закон улиц.
— Но ты больше не живешь на улице, — напоминает Стив, поворачиваясь к выходу. — Ты живешь в особняке в деревне с кулинарией и гастропабом. У твоей дочери есть лошадь. Ей не надо выбираться из нищеты и ни к чему пробивать себе дорогу кулаками. Вспомни себя в детстве: тебе самому нравились богатенькие придурки, что ко всем цеплялись?
Стив обходит дом Гари Гафа кругом и садится в свой «Воксхолл Корса». Он припарковался между «Рендж Ровером» и «Лексусом». Вообще-то, он хотел заскочить в туалет перед уходом, но финальная фраза показалась ему такой эффектной, что он решил не портить впечатления.
Слушал ли его Гари Гаф? Возможно. А может, и нет. Но Стив, по крайней мере, попытался. Он решает поехать домой долгим путем. Сегодня в пабе итальянский вечер. Будут подавать болоньезе. Приедет оперный певец из Хаванта и споет пару арий. Потом Стив пойдет домой, погладит Бандита, может, заедет в химчистку. Посмотрит телевизор и пойдет к Тони, затем снова в паб, а потом надо забрать собаку у Молли Брайт. Он пробыл у Гари Гафа всего десять минут, но этого хватило, чтобы вспомнить, как сильно он ненавидит тот, прежний, мир. Нет уж, в нынешнем мире он чувствует себя намного лучше. Поиск пропавших собак, маленькие магазинчики, блокноты с дикими пони на обложке. Такая жизнь ему по душе.
Он решает написать Эми.
Когда сможешь поговорить?
Она отвечает не сразу.
Может, через часик.
У тебя все в порядке?
Опять задержка с ответом. Стив смотрит в окно. Могучий лес, растущий вдоль дороги, сменяется поросшей дроком пустошью, где пасутся стада диких пони.
Наконец Эми пишет.
У меня все хорошо.
Обычно она более разговорчива. Наверное, занята. Но какие дела могут быть на частном острове? Стив задает вопрос, который не давал ему покоя.
Рад слышать. Я хотел поговорить об Эндрю Фэрбенксе. Слышала о нем? Инфлюенсер, который поплавал с акулами.