Какой верный вопрос! Сама того не подозревая, Женя попала в десятку – действительно, а откуда Лене это знать? Со слов друзей, к которым информация попала от той же Жени. Но была ли она правдива, эта информация?
– Ниоткуда, – молодец, быстро справилась с собой, прогнала нотку недоверия и вернулась на прогнившую насквозь колею собственного опыта, – Скажи мне. Это так?
– А зачем тебе знать? – ласково улыбаясь, прищурилась Женя. – Ты ведь только что объяснила, что вместе нам быть не надо. Что тебе толку от моей любви или не любви?
– Но ты же хочешь быть со мной!
– С чего бы вдруг? Я прожила без тебя пятнадцать лет, Лена. С чего ты взяла, что сейчас я решу рискнуть и вновь завязать с тобой отношения? Моя любовь или не любовь уже мало к тебе относится – все эти годы мои эмоции существовали отдельно от тебя.
Помолчали. Каждая по-своему переживала этот разговор и по-своему старалась отгородиться, чтобы не сказать и не выдать самого главного. Но – как это часто бывает – главное настолько витало в воздухе, что не заметить его было просто невозможно.
– Перестань курить, – сказала Лёка, наблюдая, как Женя закуривает очередную – уже пятую за этот разговор – сигарету.
– Нет, – словно решившись на что-то, отрубила Женя, – Знаешь, Лен… Вот ты сегодня сказала мне очень много слов. Не морщись, я помню, как ты относишься к словам, но и ты должна признать, что ничего другого у нас сейчас нет. И многое было сказано, но… Ты по-прежнему не честна со мной. Если ты хочешь навязать мне какие-то правила, то это просто глупо. Если ты хочешь найти во мне свою Сашу – то это еще глупее. Ты любила её? Ты любишь её? Так найди что-то хорошее в этом чувстве и радуйся этому.
– Да что ты знаешь о любви? – горько спросила Лёка. – Вся твоя жизнь была построена на желании обладать. Ты всегда чего-то просила и требовала от любимого человека. Это не любовь.
Женя не нашлась, что ответить. Странно – но ей даже больно не было. Видимо, прошли уже те времена, когда чужое – такое наивное и глупое! – мнение могло надолго выбить её из колеи.
– Не тебе судить, Лена, – ответила она, – Ты не знаешь меня. И, уж тем более, ты ничего не знаешь о моих чувствах. Знаешь, что больше всего меня поражает в тебе? Ты говоришь о том, что никому не веришь, но при этом слепо доверяешь словам, которые попадают в твое понимание мира. Кто-то когда-то сказал тебе, что любовь просящая – это неверно, и ты поверила. Поверила, даже не задумываясь о глубине смысла этой фразы. Да, малыш, любовь просящая – это не любовь. Но не потому, что истинная любовь не просит. Истинную любовь не нужно ни о чем просить. Вот и вся правда. Но это моя правда. У тебя она другая. Что ж, я не стану спорить. В конце концов, это твой выбор.
Лёка не ответила. Она рассматривала узоры, выскобленные чьим-то перочинным ножом на скамейке, и молчала. Женя же медленно потушила сигарету, укутала шею в шарф и с видимым трудом поднялась на ноги.
– Пока, малыш, – сказала она тепло и спокойно, – Я оставлю ключи от номера у дежурной, так что возвращайся когда тебе будет это удобно.
Она успела пройти уже метров сто, прежде чем Лёка её окликнула.
– Жень, подожди!
Женя обернулась и застыла в ожидании. А Лёка… Из её головы вдруг вылетели все слова, которые она собиралась сказать, все тщательно построенные возмущенные или ехидные тирады. Она просто сидела на лавочке и любовалась тонким лунным светом, играющим в Жениных прядях волос. В темноте совсем не было видно её лица – и казалось, что время сместилось на много лет назад, и что они обе снова молодые девчонки, которые искренне уверены, что их любовь – это навсегда. И что никто и ничто не сможет это разрушить.
Как много времени нужно на то, чтобы преодолеть эти несчастные сто метров! Как тяжело бежать, чувствуя, что песок забирается в туфли и растирает кожу. Как страшно протягивать руки и касаться плеч. Но как хорошо впиться поцелуем в холодные податливые губы. Задыхаясь, не думая ни о чем, целовать, прижимать к себе, и чувствовать – впервые за много-много лет! – чувствовать, как по телу разливается блаженное тепло и удивительное счастье.
К черту всё это словоблудие! К черту взаимные упреки и попытки что-то доказать! К черту обиды, прошлое, память – всё к черту! Ведь мы так и не сказали друг другу самого главного – как хранили все эти годы те маленькие кусочки жизни, которые были у нас на двоих. Как просыпались ночами, не помня сна, но зная – чувствуя! – что именно снилось. Как плакали от отчаяния, умирали, оживали, и снова падали в омут, но при этом всегда, всегда знали, что мы есть друг у друга. Пусть незримо, пусть миллион раз вдалеке, но ты всегда была у меня. А я – у тебя.