Им, любящим, трудно даётся понимание! Так легко ли сейчас рассказать о них новому человеку, который пришёл со стороны и только вглядывается...
Как найти такие точные слова, чтобы всем стало видно: любовь двоих — это не только «личное» событие, нет! оно касается всех потому, что человек, сказавший «Ты», — вышел из одиночества, тем самым вместил в себя всё, находящееся за пределами его особи. В основе всякого действия лежит избрание, в основе избрания — сила мгновенного узнавания и оценки — любовь. Иными словами, наша любовь — это целостное знание, и большее нам пока неведомо.
Однако тёмные, грешные люди, мы часто ошибаемся в предметах своего избрания. И каждый раз этот момент выбора, это таинственное сверхразумное прозрение, это короткое мгновение влюбления есть суд над нами. Никто не поможет нам в это мгновение — мы стоим один на один с нашей свободой перед лицом какой-то нравственной Безусловности, какой-то недоказуемой, но несомненной Правды.
«Мы с тобой» — это недоказуемое чувственным опытом единственно достоверное основание мира. Не декартовское «я мыслю, значит, я существую» следует поставить в основание достоверности жизни, но «я люблю».
И так открывается, что единственная реальность — Любовь, что тайна Вселенной — в понятии «мы», причём «мы» означает первоначальное «мы с тобой», а вглядеться поглубже — это вся Вселенная.
notes
Примечания
1
«Пролог», текст основного корпуса, данный с отступа, и «Послесловие» написаны В. Д. Пришвиной.
2
Валерия Дмитриевна Лиорко (в замужестве Лебедева; 1899-1979) родилась в Витебске в семье военного. Окончила гимназию в Москве. В первые годы революции участвовала в организации детского дома для беспризорных детей «Бодрая жизнь», где по собственной программе воспитывала детей. В 20-е годы окончила Институт Слова, одним из организаторов которого был известный философ И. Ильин. Слушала лекции В. Брюсова, историка Н. Котляревского, языковеда Д. Ушакова, собирательницы фольклора О. Озаровской, С. Шервинского, посещала лекции начинающего учёного А. Лосева, о. Павла Флоренского, профессора Ф. Степуна в Вольной Академии духовной культуры, прослушала курс философии и религии у Н. Бердяева.
Была замужем за преподавателем вуза, математиком и экономистом А. В. Лебедевым.
В 1932 г. по ложному доносу вместе с мужем была арестована и сослана на три года в Нарымский край. После возвращения из ссылки работала в Дмитрове на строительстве Московского канала. Накануне встречи с Пришвиным жила с матерью в Москве.
3
Олег Поль родился в 1899 г. в семье музыкантов. Его отец, пианист и композитор В. И. Поль, ещё до революции уехал во Францию, где стал директором Парижской детской консерватории. Семья Олега отдала дань всем интеллектуальным веяниям начала века: он был воспитан по-толстовски, в строгом вегетарианстве и воздержанности, проявлял интерес к индуизму, теософии.
Олег окончил реальное училище в Москве, в первые годы революции ушёл работать простым рабочим в толстовскую колонию в Ясную Поляну, а затем перебрался в такую же колонию под Москву, где преподавал детям математику. В эти же годы он усиленно занимался самообразованием, изучал классическую философию, в которой нашёл твёрдую почву для ума, — Спиноза, Декарт и Лейбниц стали его учителями. Постепенно Олег подошёл к русской религиозной философии, а через неё к творениям древних и новых подвижников христианства, богослужебным текстам и к самому храмовому действу.
В своей автобиографической книге «Невидимый град» Валерия Дмитриевна пишет о встрече с Олегом: «Мы встретились с Олегом в 1923 году. До этого он никогда не был в православном храме, искал путей войти в него — это казалось ему трудным. Но как только вошёл — православие стало его родной стихией по духу и смыслу.
Олег поражал цельностью своей и целеустремлённостью. Известный философ и историк русской общественной мысли М. О. Гершензон, хорошо знавший семью Поля, говорил, что он наблюдает за развитием Олега, как за развитием гения. У Олега был абсолютный слух, он хорошо рисовал, мог стать музыкантом, художником, но постоянно говорил, что проживёт недолго и должен торопиться.
Войдя в церковь, Олег вынашивал замысел книги, в которой хотел рассказать на современном языке, в доходчивых для нового человека образах и понятиях, о спасительной истине, найденной им в Евангелии, и осуществлении Евангелия в подлинной Церкви святых. Будущую книгу свою он назвал «Остров достоверности».
В это время Олег прочёл книгу В. П. Свентицкого «Граждане неба» о кавказских пустынниках, населявших далёкие, малодоступные горы, живших по примеру древних подвижников. Прямолинейный, бескомпромиссный во всём, он решил отыскать этих людей и, если это не сказка, остаться с ними. Это была весна 1924 года.
По слухам, ближайшее поселение пустынников было в районе Красной Поляны под Сочи. Олег уехал в горы. В нескольких километрах от маленького селения на Ачиш-хо он нашёл келью отца Даниила. Монах оставил Олега жить у себя. Они сразу внутренне сошлись, и между старым, далёким от мирской жизни монахом и послушником, пишущим философский труд, сложились доверительные отношения, полные уважения и внимания друг к другу.
Весной 1926 года Олег окончил свою работу. В 1927 году принял постриг, а в 1929 году стал иеромонахом. Он продолжал жить вместе с отцом Даниилом.
Осенью 1929 года в горах, где жили монахи, появились вооружённые люди. Они арестовали и увезли их в Новороссийскую тюрьму, а кельи сожгли. Отца Даниила вскоре расстреляли, а Олегом заинтересовались, перевели в Ростов-на-Дону, его жизнь явно хотели сохранить. Олег доверял своим судьям, говорил открыто, развивая перед ними свою экономическую систему спасения России, близкую учению Генри Джорджа. Олегу предлагали ценою сохранения жизни отказ от своего мировоззрения и переход на службу новой власти. В записке, полученной от него в эти дни, он передал родным, чтобы его не забывали. Это всё, что мы узнали.
Олега расстреляли летом 1930 года. День так и остался нам неизвестен. Матери принесли официальное извещение о совершившемся факте в начале июля».