Не ожидая встретить кого-либо, испуганно отшатнулась. Но узнав знакомые лучистые глаза, с радостным визгом кинулась ему на шею.
— Эдуард Васильевич, — произнесла извиняющимся тоном. — Простите, не узнала.
Мне было до ужаса стыдно. Я не узнала человека, вырастившего меня с пелёнок. С самого детства этот мужчина оберегал, защищал и воспитывал меня, когда другим не было и дела. И сейчас я буквально оскорбила его.
— Всё в порядке, доченька, — ласково произнёс он, а затем посуровел. — Сколько тебе можно говорить, называй меня Эдиком.
— Вы же знаете, что не могу, — разжала такие приятные мне объятия. — Слишком я Вас уважаю.
— Ну, ладно, — отошел на несколько шагов, рассматривая меня. — Дай-ка я на тебя полюбуюсь. Ишь ты, какая вымахала. Красавица.
— Вы меня видели год назад, — внезапно засмущалась я. Мне всегда неловко принимать комплименты. — Не думаю, что я так сильно изменилась.
— Ты мне брось это, — помахал передо мной пальцем, предупреждая. — Залезай в машину, а я пока чемодан в багажник положу.
Радостно кивнула, быстро забираясь на заднее сиденье.
До этого времени, я даже не думала о том, что могу соскучиться здесь хоть по кому-нибудь. Но не смогла сдержать радостных эмоций, узрев родного и близкого мне человека.
— Родители дома? — спросила у Эдуарда Васильевича, как только он пристегнул ремень безопасности.
— К сожалению, нет, — с сочувствием посмотрел на меня в зеркале заднего вида. — Твой отец с утра на работе.
— А мама?
— Марина Георгиевна ушла на встречу с подругами.
— Понятно, — не смогла сдержать разочарования.
Вроде не впервые, но до сих пор не могу спокойно воспринимать это.
— Не стоит расстраиваться. Они приказали накрыть праздничный ужин, — попытался приободрить меня Эдуард Васильевич. Да только я знаю, чем заканчиваются обычно такие «ужины».
Смогла только улыбнуться и повернуть голову к окну, разглядывая проплывающие мимо здания.
За год успели много всего понастроить. Новые кафешки, торговые центры, элитные многоэтажки…. Обязательно прогуляюсь завтра. Хочу всё поближе рассмотреть.
— Маргарита успела тысячу раз мне позвонить, пока я ждал тебя.
— Она вышла из декрета? — встрепенулась я, услышав ещё одно родное имя.
— Уже полгода как, — усмехнулся мужчина, а я почувствовала укол совести. — Алисе два годика исполнилось, а такая уже прыткая.
Эдуард Васильевич с нежностью начал рассказывать о своей жене и внучке. Девочка ещё такая малютка, но уже успела прославиться своими выходками. Не зря Маргарита Павловна взяла длительный неоплачиваемый отпуск. За этой малышкой нужен глаз да глаз.
— С нетерпением ожидаю с ней встречи, — напоследок произнесла, а затем обратно повернулась к окну, проведя остаток пути в молчании.
Остановились мы на подъездной дорожке моего участка дома.
Открыла дверь машины, выскакивая из неё, чтобы затем задрать голову вверх. Передо мной возвышался величественный особняк в три этажа. Родители любители помпезности и не упустят шанс всем это показать.
Несмотря на то, что я выросла в таком окружении, избалованной меня никак назвать нельзя. Я знаю цену деньгам и вещам. Всё это мне чуждо. Возможно, это потому, что родители никак не участвовали в моем воспитании. Карьера заняла все их свободное и несвободное время, чтобы позволить обратить внимание ещё и на маленькую дочь.
— Ника, — распахнулись двери, явив женщину на свет. Темноволосую чуть полноватую, в возрасте.
— Маргарита Павловна, — раскинула объятия, сгребая женщину в охапку.
Прижалась поближе, вдыхая такой родной запах. Как же мне этого не хватало.
— Выросла то как, — начала разглядывать со всех сторон меня. — Невеста уже.
— Вот и я так говорю, — подал голос Эдуард Васильевич, ставя мой багаж на брусчатку. — Замуж Нике пора. За порядочного человека.
На последних словах, моё лицо перекосилось.
— Так, о замужестве потом, — как всегда взяла бразды правления в свои руки тетя Рита, — Я все накрыла. Откормлю тебя, а то знаю, как Вас там за границей кормят.
— Я не очень голодна, и к тому же очень устала. Хотела бы прилечь.
Маргарита кивнула, ободряюще сжав моё плечо. Она прекрасно понимает меня, за что я ей очень благодарна. У нас есть достаточно времени, чтобы успеть пообщаться.
Взяла ручку чемодана и направилась в дом. Затормозила только на пороге, осматривая интерьер.
Ничего не поменялось. Всё так же. Тот же мраморный пол, позолоченная люстра за несколько десятков тысяч долларов и та же широкая лестница, ведущая наверх.