Я позволяю ему любить мой живот и ту линию, которую скрывала. Линию, которой стыдилась только потому, что Лейн ее ненавидел. Но для меня это почетный знак, как и сказал Джесси. И с ним я буду носить его с гордостью.
— Ты мне нужен, — бормочу я, запустив руки в его волосы, когда его язык, губы и пальцы скользят ниже, чтобы поиграть между моих ног. — Я хочу чувствовать тебя внутри себя.
— Я думал, ты никогда не попросишь. — Он поднимает взгляд, прищуривая глаза и сексуально улыбаясь, и медленно перемещается, обхватывая рукой свой толстый член, направляя себя ко мне.
— Смотри на меня, — шепчет он, и я делаю это, опираясь на локти, пока тот проникает внутрь, растягивая и заполняя меня.
Его красивое лицо — картина сосредоточенности и удовольствия, но я вижу и эмоции в его глазах. Те же эмоции я чувствую в своем сердце и в глубинах своей души.
Он — мой, а я — его. И так было с той первой звездной ночи, когда я мечтала, что однажды найду кого-то, кто захочет меня больше всех остальных. Того, кто будет уважать меня и никогда не даст мне почувствовать, что меня недостаточно. Того, кто будет рядом со мной и будет любить меня, несмотря на мои недостатки.
Бог свидетель, я совершила много ошибок в своей жизни, особенно когда дело касается Джесси Эндерса…
Но любовь к нему никогда не будет одной из них.
Глава 27
ДЖЕССИ
— Так, так. Смотрите, кот наконец-то нагулялся. — Амелия ухмыляется из-за кружки с дымящимся кофе, когда я вхожу в парадную дверь далеко за семь часов.
— Прости, Ли. Я немного засиделся. — Я делаю свое лучшее полуизвиняющееся лицо, бросаю ключи и телефон на кухонную стойку и снимаю обувь. — Джетт все еще в постели?
— Да. — Я бросаю на нее взгляд, ее футболка большого размера свисает с одного плеча.
— Ты надела мою чертову футболку? — Она смотрит вниз.
— О, да. Наверное, да.
— Тебе лучше надеяться, что ты нашла ее в прачечной, потому что, да поможет мне Бог, если ты рылась в моем шкафу…
— Не волнуйся. — Она поднимает руку. — Я никому не скажу о бутыли лосьона на тумбочке.
— Ха. Ты смешная. — Лосьон стоит в ванной, а не у кровати.
— Рассказывай, как получилась татуировка?
— Отлично. Получилось очень красиво.
— И что же она сделала? — спрашивает она, поднимая руку и закатывая глаза одновременно.
— Несколько падающих звезд и инициалы Джетта на запястье.
— О, вау. Прямо в открытую, вот так.
Она поджимает губы и кивает, и только через секунду я понимаю, что она сдерживается. И почему.
— Д-А-Э.
— Д-А… Заткнись, черт возьми. Серьезно? — Ее глаза становятся такими же широкими, как и ее ухмылка.
— Да. — Я все еще в шоке. И чертовски рад. — Она уже начала процесс смены его имени. Мне нужно только подписать бумаги и все отправить, чтобы они могли назначить дату суда и сделать это.
— Ты даже не представляешь, как я счастлива из-за этого.
— Да, я тоже. Мы с Хейден собираемся сказать Джетту сегодня.
— Мама и папа будут в шоке.
— Я знаю. Не могу дождаться. — Папа будет особенно взволнован, зная, что по крайней мере один внук будет носить фамилию Эндерс. Биология, конечно, имеет большее значение, но есть и элемент гордости от того, что мы носим одно имя.
— Итак, дела идут хорошо? У вас с Хейден, я имею в виду. Вы не просто встречаетесь? — Амелия поднимает бровь, и я качаю головой.
— Нет, это давно назревало. — Я провожу рукой по шее. — Хотя, кажется, быстро, да?
— Не совсем. Вы уже много лет совместно воспитываете Джетта. В каком-то смысле, это похоже на то, что вы двое были в отношениях также долго.
Именно так я себя и чувствую
— Только теперь я могу ее поцеловать.
— Старший брат, ты делаешь гораздо больше, чем целуешь ее. — Моя сестра ухмыляется, а потом вдруг прищуривает глаза. — О, Боже, у тебя засос.
— Черт, правда? — Моя рука летит к шее, а она откидывает голову назад и смеется.
— Засос!
— Я тебя ненавижу.
— Ты любишь меня. И без меня ты бы не смог провести ночь, трахая свою «мамочку». Не за что, кстати. И это официально означает, что я заслужила право на свободный пропуск от властного братского дерьма.
— Я так не думаю, но хорошая попытка.
— В следующий раз, когда я буду с кем-то встречаться или, может быть, просто захочу сделать это, ты не сможешь сказать ни слова.
— Так не пойдет, Ли.
Она поднимает плечо и делает еще один глоток кофе, когда на лестнице наверху раздаются шаги.