— Но как?
— Я могу поехать к Джимсонам и посмотреть тот фрагмент испорченных перил, который Джей-Би снял с яхты. Ты тоже можешь кое-что сделать, только это будет не так просто. Сейчас сезон дождей. Земля мягкая. Они должны были отвезти автомобиль до яхты. Разумеется, следы от шин они уничтожили, но, может быть, кое-что все-таки осталось. Посмотри, нет ли следов колес где-нибудь в окрестностях дома, скорее всего с южной стороны, если учесть, что окна Малеров выходят на север.
Она со вздохом вернулась в мои объятия:
— Я все-таки не могу в это поверить. — Она уютней устроилась возле моей шеи. — И я не хочу верить таким ужасным вещам, если они касаются Черити!
— У них были помощники, не забывай. И ты сама говорила, что в последнее время она стала очень нервной и подавленной. Я тоже не хочу этому верить. Но когда двое людей и автомобиль пропадают без следа, значит, над этим кто-то здорово поработал.
— Кто нам поверит?
— Пока никто. Мы должны найти какие-то серьезные улики, которые либо подтвердят наши подозрения, либо докажут, что мы ошибаемся.
— Ты не думаешь, что для этого нам нужна помощь какого-нибудь… профессионала?
— Вроде мое старого доброго друга шерифа Миллхоуза?
— Ну… он нам вряд ли подойдет.
— Есть одна вещь, которую я хочу и могу сделать прямо сейчас, Пегги. И не пытайся оказывать мне сопротивление, крошка.
— Сэр!
— Нет, я имел в виду не это… пока. Чтобы мы ни разузнали насчет этой лодки, Пегги, ты оказалась в очень трудной и неловкой ситуации. Ты не должна жить в их доме. Так что завтра потихоньку собери свои вещи, незаметно все упакуй, а я заеду после обеда и заберу тебя оттуда.
— Но что я скажу Черити!
— Мне все равно, что ты ей скажешь.
— Она моя сестра.
— От других родителей.
— Сэм, я там в полной безопасности, честное слово.
— Обещаю, что не буду к тебе приставать. Никогда.
— Хм, хм, хм. Это очень важный момент, верно?
— Да.
— В таком случае, дорогой, тебе лучше подыскать мне какой-нибудь маленький, чистенький и дешевенький отель. Потому что мой отпуск кончится еще не скоро. И я хочу удовлетворить твою нелепую глупую причуду. Если ты считаешь, что мне нельзя оставаться у Уэберов, то я от них уеду.
— Так мне будет гораздо спокойнее.
— Здесь, в твоем доме, я чувствую себя так уютно. И при этом надежно защищенной.
— Я хочу, чтобы ты вообще отсюда не уезжала.
— Но я еще должна поискать следы колес.
— Ах да. Следы колес.
— Милый, у тебя самые большие в мире руки. Самые большие и пронырливые руки. Так что давай пойдем на твою лодку и остудим тебе голову. Давай очень быстро отправимся на лодку.
На какое-то время нас охватил приступ веселья, как будто мы хотели убежать от мрака, который таился в глубине наших душ. В этот раз на ней были желто-зеленые брюки и блузка из грубого хлопка. Я все время слышал ее смех. Мы снова навестили «Морской бар Тэда». Музыкальный автомат играл тихо, пиво было холодным, а ее огромный поклонник больше не появлялся. Но потом почти без перехода настроение изменилось: живость и веселость из Пегги вдруг ушли. Я уже много раз видел это с Джуди и подумал, что точно так же будет и теперь, — что она тоже будет внезапно уходить в себя, погружаясь в какую-то тихую угрюмость, и все мои попытки вытащить ее оттуда сделают ее только более отчужденной.
Но вдруг Пегги посмотрела мне прямо в глаза, положила мне на руку свою ладонь и сказала:
— Прости меня, милый. Я ушла куда-то далеко. Помоги мне вернуться обратно.
— Как?
— Давай уйдем отсюда.
Мы поплыли под лунным светом обратно в бухту, она стояла около моей правой руки, мягко прижавшись к моему телу и погрузившись в какие-то раздумья.
— Я знаю, что меня тревожит, — сказала она. — Я считаю, что нечестно смеяться и быть вл…
— Быть что?
— Черт! Вот черт! Неужели я не умею даже вовремя прикусить язык!
— Быть что?
— Перестань меня дразнить. Я слишком глубоко задумалась.
Я сама не знала, что скажу, а потом почти уже произнесла это, и ты прекрасно понял, что я имела в виду. Я краснею, и ты в этом виноват. Такие вещи первым должен говорить мужчина.
— Может быть, ты хотела сказать — и быть влюбленной?
— Сэм Брайс. Я собираюсь дать вам хорошего пинка.
— Обычное дело между влюбленными. Они вечно ссорятся, об этом даже пишут в песнях…
Она отодвинулась, чтобы освободить ногу, и с размаху стукнула меня по голени. Я немедленно сбавил ход, поставил нейтральную скорость, прижал ее к себе и крепко поцеловал. Подхватив ее за узкую талию, я приподнял ее и посадил на маленький выступ над приборной доской, прислонив спиной к выпуклому ветровому стеклу. Я держал ее ладони в своих руках и смотрел на ее лицо при лунном свете. Ее маленький подбородок находился на уровне моих глаз.